– Он был мой! – прорычал Магнус,
который с «боровом» и сражался. Его глаза, налитые яростью, глядели
на меня (горячка боя, чего уж), и тут злость в них сменилась
испугом, что ли: – Берегись!!!
Я не стал оглядываться и отпрыгнул в
сторону, собственной спиной напоровшись еще на кого-то из
сражающихся. Оглядываться было некогда, так как я увидел, о ком
меня предупредил Магнус.
Тот самый тип с колуном решил
воспользоваться ситуацией, тем, что я отвлекся на сражающихся
справа и слева от меня. Наверняка парень решил, что это его
звездный час – он несся на меня безмолвно, только в глазах его
светилось торжество.
Да вот только ничего у него не
получилось – я просто повернулся боком к противнику. И когда его
колун опустился, ударил в палубу прямо у моих ног, а сам противник
нагнулся под весом своего оружия, я просто рубанул его сверху.
Готов.
Огляделся вокруг – сеча кипит по
всему кораблю. Лишь небольшой пятачок, диаметром буквально в
метр-полтора, где стою я, а также лежит тело противника и «борова»,
свободен.
Отчаянный крик донесся до меня
откуда-то слева. Я повернул голову и увидел, как мой брат пытается
ударить противника, того самого вертлявого мужика с кучей
побрякушек, своей секирой. Противник ловко уворачивается от удара,
брата поворачивает инерция и он пытается достать врага рукояткой.
Но этот финт ему не удается. Верткий одним ударом отрубает правую
кисть Р`ама. Крик боли, кажется, долетел до небес.
Р`ам перехватывает свою секиру левой
рукой, пытается ею достать врага. Но удар выходит медленным и
неуклюжим. Верткий с легкостью уворачивается. Я вижу его улыбку –
ехидную, коварную. Он словно хищник, играет с жертвой. Его топорик
промелькнул, словно молния, и Р`ам оказывается без второй кисти. Он
вопит, глядит на свои культи, из которых бьет кровь, а его
противник медлит, словно бы любуется своей работой.
Миг, и крик Р`ама резко прерывается
– вертлявый делает шаг к нему, аккуратно берет его за голову левой
рукой так, чтобы Р`ам не вывернулся, не уклонился, а затем
медленно, позволяя жертве увидеть все в подробностях, подносит
лезвие топора к горлу, и не спеша, аккуратно, словно колбасу
нарезает, «перепиливает» горло моему брату.
– Р`ам! – кричу я.
– Р`ам! – вторит мне кто-то, и я
замечаю Олафа, только что прикончившего своего противника быстрым
ударом меча. Олаф делает рывок, на ходу сбивая плечом одного из
противников, бьет мечом еще одного, неудачно подвернувшегося под
руку, а затем оказывается возле верткого.