Турецкий плен, вернее рабство двухлетнее, всякую думу черным
пятном метит. Прав король. Суровое испытание для гордого духа.
Нейдет из головы мысль: “Кто выкупил меня? У отца сроду таких денег
не было. Кто платил? Кому обязан? Быть в долгу – что в неволе
жить!”
3
Там, за холмом, сердцу любезная усадьба. Родной очаг не за красу
мил, а оттого, что свой. Рудан пришпорил коня. Дворовый слуга едва
уберегся, отворяя ворота всаднику.
Отец лежал на раскладной кровати, в саду, в тени яблоневого
дерева. Тут же стояла плетеная корзина, полная яблок. Лицо Исая
бледнело в оправе длинных темно-каштановых волос. “Батюшка не
поседел. А ведь он плох”, - мелькнуло в голове Рудана.
- Сынку! Успел! Господу нашему слава! Повидаю тебя перед
кончиной! Я отхожу, Рудан, - вскричал Исай голосом, слишком крепким
для умирающего.
“Нет, не умрет. Это страх и воображение”, - подумал Рудан. Он
опустился на колени перед спартанским ложем больного, обнял отца за
плечи, поцеловал в лоб.
- Ты непременно поправишься, отец. Король вновь посылает к тебе
лекаря, он прибудет днями.
- Король добр к нашей семье. Вчера мне донесли, что ты награжден
– слухи мчатся быстрее лошадей. “Эй, Варлам! – крикнул Исай
домоуправу, - распорядись-ка о бане и об обеде. Видишь, Рудан
приехал. Есть у нас гость дороже?”
К вечеру потянуло прохладой. Рудан и Варлам помогли больному
переместиться в дом. Исай полулежал, облокатясь на пирамиду
подушек. Сын пристроился рядом. Отец скептически оценивал свою
перспективу, вознамерился осенить сына заранее приготовленными
наставлениями.
- Сынку, мало осталось мне дней жизни. Знаю, ты горд, не жалуешь
непрошенных советов. Снизойди, однако, и выслушай своего
старика.
Рудан набрал побольше воздуха в легкие, приготовился смиренно
внимать.
- Мое первое наставление тебе – покуда мысль не созрела вполне,
не торопись задуманное оглашать, тем паче действовать поспешно.
Совет такой годится?
- Разумеется, отец.
- Продолжу. Ссор остерегайся, но ежели дошло до драки, действуй
так, чтоб остерегался недруг. Согласен?
- Разумеется, отец.
- Охотно слушай, меньше говори. Ведь слушая, ты приобретаешь,
говоря – лишь отдаешь. Принимаешь это?
- Разумеется, отец.
- В дружбе будь до конца верным, но не бескорыстным. Расчет
дружбе не вредит. Помню, ты любил Миколку Шилохвоста. Какого он
роду, какого племени? Темная лошадка. Я бы поостерегся с таким
сближаться.