– Что случилось? – спросил он, усаживаясь перед своей кружкой.
– Это все Кролик, – сказала Моргана. – Он говорит, что мама умерла, потому что вып… что выпи… выпила…
Она разрыдалась и не смогла договорить. Симеон повернулся к младшей, и та сообщила шепотом, словно какой-то позорный секрет:
– Потому что выпила «Сортирный Крот».
Симеон снова натянуто улыбнулся, давая себе время собраться. Такой у него был прием, чтобы подготовить ответ, когда его захватывали врасплох.
– Вранье, – уверенно сказал он. – У нас дома никогда не держали «Сортирного Крота».
– А, ну ладно, – облегченно вздохнула Венеция, совершенно успокоенная.
Глава 2
В которой дети Морлеван ждут волхва
Судья по делам несовершеннолетних, г-жа Лоранс Дешан, была энергичная миловидная женщина, склонная к полноте, и работала на черном шоколаде. Плитки шоколада «Нестле», 52 % какао, горького и сладкого, твердого и мягкого, всегда лежали у нее в ящике стола. Досье детей Морлеван выглядело таким сухим и бесплодным, что г-жа судья решила позволить себе два кусочка самого твердого, самого черного шоколада. Она откусила прямо от плитки, оставив на ней след своих крепких зубов.
В дверь постучали.
– Входите! – отозвалась она немного смущенно.
Г-жа судья поспешно задвинула ящик и вытерла мизинцем уголки губ. У нее была навязчивая мысль – как бы кто-нибудь не увидел у нее шоколадных усов и не узнал про ее тайную слабость. В кабинет вошла Бенедикт Оро, молодая сотрудница социальной службы. Они с судьей работали вместе недавно и плохо знали друг друга.
– Садитесь, – сказала Лоранс. Рот у нее еще был набит шоколадом, и она постаралась компенсировать это величественным видом.
Оробевшая Бенедикт присела на краешек стула.
– Я пригласила вас по поводу детей Морлеван, – сказала судья. – Прежде всего хорошо ли им в том приюте, куда вы их поместили?
За сухой официальностью тона Бенедикт почудился упрек. Она уставилась на судью, пытаясь сообразить, что ответить. «У меня шоколадные усы», – сделала ошибочный вывод Лоранс и потерла уголки губ с видом скорбного раздумья.
– Какова их реакция?
– Ну, я… У них стресс, – сказала Бенедикт, цепляясь за свою излюбленную формулировку.
– Разумеется. Старший… Мальчик, кажется?
– Да. Симеон.
– Четырнадцать лет, если не ошибаюсь?
– Да.
– Замкнутый или скорее агрессивный?