– А что случилось с его матерью? Ты о ней не говорила.
– Она умерла, когда ему было восемь лет. Был мор...
– Надо же! – покачал головой Егор. – И в этом у вас сходство.
Хорошо, иди и постарайся не забыть то, о чём мы с тобой говорили.
Ужин у нас есть, или приготовить?
– Ой, папа, я... проспала! Но помогать не надо, я сделаю быстро.
Будешь блины со сметаной?
Ольга не любила возиться с блинами. Времени тратишь много, а
съедаются за один присест. Но отцу они нравились, а ей хотелось
сделать ему приятное. Не всякий взрослый подберёт израненного
мальчишку и будет с ним возиться. Точнее, подберут все, а вот
возиться, да ещё тратить на него совсем немаленькие деньги – это
вряд ли. А Нор сильно её зацепил. И дело было не в том, что он
княжеского рода, этого никому не докажешь. Нет, Нор притягивал
совсем другим. Она знала всю его жизнь, все его тайны и секреты.
Знала, что его важность была напускной, а на самом деле он после
смерти матери страдал от недостатка любви и ласки. Отец при общении
с детьми никогда не опускался до нежностей, а друзей среди
сверстников у них не было. Были знакомые у соседей-князей, но для
дружбы они слишком редко виделись. Она знала, как тяжело ему было
развивать свой невеликий дар, сколько времени он провёл с учителем,
оттачивая воинское мастерство, как истязал себя муравьями, приучая
терпеть муку. Две сотни прочитанных книг и свитков – не всякий
князь прочтёт столько за всю жизнь. Нор делал всё, чтобы быстрее
уйти во взрослую жизнь из детства, в котором ему было так одиноко.
И как он на неё смотрел! Она не была некрасивой, можно было даже
назвать славной, но уж никак не красавицей. Но это для других, не
для него. И что у него при этом творилось в голове! И это не
фантазии мальчишек, он уже знал женщин. Как кричали те две
служанки! Об этом лучше не вспоминать, а то опять
покраснела.
Когда она заканчивала с блинами, пришёл Нор, привлечённый
запахом ванили. Какой же он смешной в маминой рубашке. И она
действительно просвечивает, поэтому лучше отвернуться.
– Чем так вкусно пахнет? – спросил юноша. – Это что-то
сладкое?
– А ты сладкоежка? – спросила она.
– А то ты не знаешь, – вздохнул он. – Вот как с тобой говорить,
если ты знаешь обо мне абсолютно всё? Наверное, ещё и лучше меня, я
сам многое забыл. Скажи, а почему вы живёте только вдвоём? Где твоя
мама?