Шарахнулись оба. Она не стала ни на кого шипеть и
быстро сняла внушение.
– Беру свои слова обратно, – сказал побледневший отец. – Фильмы
– это одно, а встретить такую страшилу самому... Соседей ты точно
напугаешь, если поверят этому засранцу. Но могут быть неприятности,
если они уедут и станут об этом болтать. Не боишься?
– А я приняла меры, – засмеялась Оля. – Отправила за машиной
Норика с запиской. Там есть строчка о болтовне. Если я права, они в
ближайшие дни отсюда уедут, а потом продадут свою «Фазенду». Но на
всякий случай несколько дней нужно поберечься. Когда едем к
Сергею?
– Я позвоню ему послезавтра, – пообещал отец. – Он уже должен
будет вернуться. Попрошу, чтобы подъехал на своей машине. Здесь
поговорим, а потом поедем в райцентр. Заодно съезжу
туда по работе. Сделаю свои дела, купим всё, что нужно Нору,
и поговорим о паспорте.
– Ты куда? – спросил Зотов Бусыгина, когда тот выскочил из
«джипа» и рванул в дом.
Не получив ответа, он пожал плечами и подошёл к машине. На
заднем сидении лежали сваленные в кучу карабины, и на одном из них
был разбит оптический прицел.
– Урод! – высказался он о Бусыгине. – Кто же так возит
оружие!
С переднего сидения потянуло дерьмом. На водительском сидении он
обнаружил жёлтую жижу, в которой запачкал руку.
– Урод! – повторил он, брезгливо вытирая руку о борт машины. –
Урою падлу!
Он сходил запереть ворота, после чего пошёл разбираться с
засранцем. В большой гостиной, где возвращения Бусыгина ждали
остальные, его не было.
– Куда ты его дел? – спросил Зотова Руднев.
– А я знаю? – ответил тот. – Вылетел из машины и побежал в дом.
Наверное, подмывается и меняет штаны. «Джип» весь обосран, а
оружие, которое ему отдали, свалено в кучу. Этот урод так его и
вёз. Оптику на твоём карабине чем-то высадило, а я измазал руку, до
сих пор воняет.
– Странно, – сказал Багров. – С чего бы его пронесло? Все ели
одно и то же, а у меня с животом всё в порядке. Но это хорошо, что
отдали оружие. Ты, придурок, вчера чуть не замочил инспектора.
– Пусть не борзеет, – проворчал Зотов. – Да и не было бы ничего.
Вывезли бы и бросили в реку. Щенки не вовремя припёрлись. А вот и
засранец пожаловал!
В открывшуюся дверь вошёл толстяк, который, ни на кого не глядя,
сел за стол и обхватил голову руками.
– В чём дело, Валентин? – спросил Багров. – Что с тобой
сделали?