— Заеду через полчаса, Волька будет рад тебе, он очень скучает, — заявил Демоненко и сам прервал разговор.
Я раздраженно бросила трубку. Никуда я не поеду с ним! Фигушки! Да скорее Северный Ледовитый океан превратится в мелкую лужу, а арктические льды - в мороженку!
Взгляд замер на стене моего крошечного офиса непосредственно на большой фотографии, помещенной в рамку. Красавец Волька гордо позировал в камеру, демонстрируя всю свою красоту.
— Прости меня, Волька, но я не могу приехать! — прошептала я, обращаясь к фотографии. — Только не с Демоном. Ты ведь все понимаешь, да?
Волька молчал. Я придумывала массу отговорок и причин, согласно которым не могу покидать «Изюминку» в половине седьмого вечера. Ведь работы – за глаза. Нужно много чего успеть. Да и Лука будет последним человеком на Земле, с кем я хочу сидеть в замкнутом пространстве на расстоянии вытянутой руки.
Сама с раннего утра задавала себе один и тот же вопрос: Зачем я вчера уехала с Демоном? Зачем поддавалась на провокацию? А потом и вовсе отвезла его к маме.
«Дура» - другого ответа не нашлось. И точно так же я отвечала самой себе, когда сидела в просторном салоне массивного внедорожника, а молчаливый водитель мчал автомобиль в пригород, где жил Волька.
«Бесхребетная дура!» — говорила я себе. И была права.
***
8. Глава 8
Полгода не такой уж и большой срок. Но если не видеть родное существо, которое выросло на твоих глазах, то расставание длиною в шесть месяцев кажется значительным. И чем ближе мы подъезжали к территории заповедника, тем сильнее я нервничала.
— Думаешь, он вспомнит меня? — тихо спросила я Луку.
От волнения я даже позабыла о том, что Демоненко – мой враг, которого мне нужно ненавидеть всем сердцем. Вот только с поставленной задачей я справлялась плохо.
— Тебя невозможно забыть, — вполне серьезно ответил Лука, не глядя на меня, а следя за дорогой, уводящей нас все глубже в леса.
А мне вдруг показалось, что мужчина говорил совсем не о памяти хищных животных. Но я предпочла не замечать тайного смысла, скрытого в этой фразе.
Я нетерпеливо ерзала на сиденье, а машина замедлилась, словно испытывала мое терпение. Асфальтированная трасса закончилась, и теперь предстояло передвигаться по ухабам и бездорожью.
— Не нервничай ты так. Сан Егорыч обещал кормить Вольку позже. Успеем, — успокоил меня Лука, а я тихо рассмеялась.