Тем временем заботливая Егоровна
отправилась в избу, чтобы приготовить обещанное угощение для
неожиданного гостя. Я прям из чудного домика устремился следом за
ней. Как-то страшновато было оставаться наедине с диким зверем,
кому же малознакомым.
Глава 6
Озеро глубокое,
Удачным будет лов.
Сейчас поймает окуня
Любитель-рыболов.
«Тра-ля-ля,
Тра-ля-ля,
Тра-ля-ля»…
А. Л. Барто.
Визит Михайлы Потапыча затянулся на
неделю, уж больно понравилось медведю угощение сердобольной
Егоровны. Два раза в день она насыпала в чугунок литров на
пятнадцать-двадцать смесь из зерен пшеницы, ржи и гречки. Добавляла
туда немного мяса и вяленой рыбы. Заливала водой. Затем долго
томила в печи. Полученную массу охлаждала. Я помогал выносить чугун
во двор, и мы вываливали его содержимое в выдолбленное из ствола
дерева корыто, из которых деревенские обычно кормят свиней. У
Егоровны живности кроме кота не было, мясом, молоком, яйцами и
прочими продуктами животноводства её снабжали селяне – однако
корыто имелось. До этого оно пылилось в сарайчике, теперь
пригодилось.
Медведь оказался вполне себе
добродушным, но ужасно докучливым. Стоило мне выйти из дома, как
этот приставала тут же появлялся с граблями в пасти и навязчиво
требовал, чтобы его ими чесали. Приходилось идти навстречу.
Поначалу Михаил был похож на шелудивого пса, старая шерсть клоками
торчала по всему его телу и вонял соответственно. Через несколько
дней моих стараний вся она была удалена с тела животного и
утилизирована Василисой Егоровной.
- Пояс свяжу, - сказала старушка, -
от подагры, прострела и ревматизьму лучше средства нет.
Собранную шерсть она долгое время
вымачивала в расположенном неподалеку ручье. Затем вывесила во
дворе на бельевых веревках на просушку.
Избавившись от беспокоящей его старой
шерсти и после того, как я его искупал в ручье, медведь превратился
в гладкошерстного красавца и более не благоухал аки матерый
бомжара. Однако этот халявщик отнюдь не успокоился. Эксплуататор
детского труда так и норовил сунуть мне в руки проклятые грабли,
после чего заваливался на спину, раскидывал в разные стороны
могучие лапищи и подставлял живот, мол, чешите его. Смотрю на эту
наглую морду и вспоминается эпизод из одного старого фильма: -
Махайте мне, махайте! Дайте мне бурю! – К сожалению, не
помню, как он называется.