Грёза задумалась. Старушки не стали бы ее обманывать. Зачем? Действительно, она не раз заставала их то за картами, то за лото.
– Когда мы последний раз играли? – задумалась Варвара. – Кажется, года два тому назад, на Фаином юбилее. Ей восемьдесят два исполнилось. Фигуры все были на месте.
– Вы точно помните?
– Точно, – подтвердили старушки. – Шахматную партию без полного набора фигур не сыграешь.
– Но… куда же они делись?
– Ты поищи, дочка, – посоветовала Полина. – В шкафах, в комоде. Может, Фаина забыла их в сундучок положить, мало ли? Она ведь болела, с головой совсем плохо было. Вот и засунула фигурки куда-нибудь. Жалко. Такие чудесные шахматы!
Они еще немного поболтали и разошлись, каждая к себе. Полина и Варвара отправились смотреть очередную серию бразильской любовной эпопеи, а Грёза – искать недостающие шахматные фигуры.
Она закрыла за собой дверь квартиры, постояла и со вздохом принялась за трехстворчатый шкаф в прихожей – он был до отказа набит всякой всячиной. Но шахмат в нем не оказалось. В комнатах дело обстояло еще хуже: этажерки, комод, книжный шкаф, тумбочки, буфет, две шифоньерки – лучше не думать об этом, а просто искать.
Грёза провозилась до пяти часов утра – безрезультатно.
– Где же они могут быть? – шептала она, методично перекладывая с места на место, с полки на полку чужие старые вещи.
Впервые ей захотелось последовать совету Виктора – собрать весь этот хлам и вынести на мусорку. Легче дышать будет. «Как тебе не стыдно? – тут же укорила она себя. – Ведь это память о Фаине Спиридоновне, единственном человеке, который позаботился о неимущей девчонке».
Грёза так устала, что уснула прямо на полу, на горке одеял и ветхого постельного белья. Ее разбудил Никон – кот проголодался и начал отчаянно мяукать, требуя внимания и еды.
– Ах ты, крикун, – добродушно проворчала она, зевая. – Кушать хочешь? Ладно, пойдем завтракать.
Часы показывали восемь утра. Поспать ей удалось всего три часа, голова налилась тяжестью, все тело ныло от неудобного лежания на полу.
Грёза дала коту рыбы и поставила чайник. Кухня тоже показалась ей слишком загроможденной мебелью и посудой. Керогазы давно пора выбросить, почерневший самовар и половину кастрюль – тоже.
– Надо нам генеральную уборку устроить, Никон, – поделилась она своими планами с котом. – Ты не возражаешь?