- Не хотел я тревожить ваш дом.
- Чем же ты потревожишь? Я телегу с зимы починить не могу, а с тобой за два часа управились. Так что, это я тебя потревожил, а не ты меня. Идём.
Вошли в избу. Сухонькая старуха у печи суетиться.
- Вот Зинаида, привёл тебе. Нужно бы накормить человека.
- А как жеш, накормим.
На столе уже дымилась из горшка картошка, облитая маслом с жареным луком. На тряпице яйца и хлеб.
- Проходи милок, чем богаты, откушай.
Перекрестился Степан на образ.
- Спасибо, добрые люди. Не откажусь.
Сели. Дед с бабкой едят, Степана исподтишка разглядывают.
- Куда направляешься, али не секрет? - дед спрашивает.
- Я не знаю, куда точно. Работу иду искать в город какой или деревню, всё равно.
- А дом твой где? – старуха спросила.
- Нет у меня дома. Теперь нет.
- Да, дела, - дед на бабку смотрит, толкает на Степана косит.
- Кой тебе годок? – прищурилась старая.
- Двадцать осьмой пошел.
- Это как Лёшке нашему, Господи прости, - и старушка стала креститься скорее.
- А что с ним? – Степан откусил картофелину, запил молоком.
- Так в солдаты его забрали от нашей деревни. Одного единственного. Сыночка нашего. Все откупились, а нашего единственного забрали. Это теперь по гроб жизни не увидим его. Если только по ранению.
Какое-то время ели в тишине. Только в печи шкворчало.
- Оставайся у нас, - глянул дед. - Работы полно, пропитанием не обидим, денег у нас не густо, зато корова есть и куры, голодный не останешься. Хотя бы на посевную останься. Не справиться нам с наделом, старые мы уже, а батраков нанимать нет средств. А ты, если останешься, будешь у нас как сын, слово даю.
- К слову сказать, а документ у тебя есть какой? – бабка вмешалась.
- Нет документа.
- Без бумажки нельзя по дорогам бродить. Поймают и в острожную. Ни за что ни про что, а там доказуй, кто ты есть таков. Им без разницы что ты, что цыган, им всякий сброд собирать велено.
- Так сразу и в острожную? – Степан удивился.
- Точно говорю. Жандарм нонче злющий. Кого заприметят, так сразу и хватают. Виновен, аль нет. Ни имени, ни отчества не спросят. И сиди потом десять лет, ни за что, ни про что.
- Вам-то покуда знать?
- Так вот, когда бабка? – дед к старой обернулся.
- На Пасху, как раз было, - подсказала бабка.
- Во-во на Пасху, проходил один скиталец мимо деревни, его поймали, в острожную свезли. А он оказался обычный паломник, шел в монастырь помолиться. Вот и скажи. Они ведь ни Бога никого не боятся. Главное людей побольше собрать, да на постройку нового дворца какого пустить, или лес валить, тоже кто-то должен. А это всё-таки бесплатная рабсила.