— Что происходит, Макс? — Александр, благодаря щитам оставшийся
невредимым, задал банальнейший из вопросов. Отключил щелчком
пальцев вопящую сигнализацию, выставил вперед руки, прикрыл глаза,
чтобы ощутить, все ли в порядке с университетом.
— Сам не видишь? — огрызнулся Тротт, снова поднимаясь наверх.
Его колотило — от изумления, от неослабевающей тяги подпитаться, от
чужого страха и слез. От своего бессилия.
— Щиты поставил ты? — поинтересовался Александр. Макс посмотрел
на спящих студентов — от его защиты осталась лишь тонкая дымка.
— Да.
Тротт застыл наверху, у принцессы: то, что он испытывал, нельзя
было назвать изумлением. Это было нечто стократ сильнее — и
невозможнее.
— Спасибо. — Голос Алекса слышался словно сквозь вату, а сам он,
похоже, обходил студентов, проверяя их состояние. — Если бы не ты,
мы имели бы мертвый первый курс университета в полном составе. А
сейчас, слава богам, здоровы, скоро проснутся. Она действительно
темная? Вижу ауру, но поверить не могу.
Макс потряс головой.
— Да, — повторил он глухо, глядя на Богуславскую.
Сломанная кукла с совершенно другой внешностью. Тонкие руки,
аккуратные губы: верхняя — пухлой дугой, немного обнажающая
передние зубы, а нижняя — тоньше, меньше, отчего выражение лица
чуть обиженное и хищное. Упрямый подбородок, слишком сильно
выступающий вперед, ярко выраженные скулы, высокий лоб и широко
расставленные глаза. Нос кажется маленьким. Волнистые светлые
волосы, очень длинные, и сама вся тонкая, хрупкая.
Макс опустился рядом на колени, еще надеясь, что ошибся, провел
рукой над телом принцессы, сканируя, все ли в порядке. И осторожно
отвел пряди волос с ее лица. С очень знакомого лица, очень
юного.
За спиной раздались шаги, рядом остановился Александр.
— Мне только что звонил принц-консорт, — сказал он. — Я едва
успел в кабинет перейти. У них какое-то чрезвычайное происшествие,
поэтому он потребовал прервать экзамен и перенести Алину Рудлог во
дворец. Я уже спускался, когда почувствовал сигналку аудитории.
Жива?
Макс заторможенно кивнул. В голове плескалась пустота, он никак
не мог собраться с мыслями, и накатывало ощущение, что он вот-вот
поймет что-то ужасающе важное.
И тут на него свалилось осознание.
Дочь королевы, из-за которой сорвался Михей. Из-за которой
рухнула его собственная жизнь.