Но выйди из камеры, поброди по
двигающемуся лифту, и блевота застигнет тебя в сотнях метрах от
оси, когда в лифте наступит относительная невесомость — к хабитату
лифт будет скорее падать, подчиняясь центробежной силе.
Марк на секунду отвлекся, скармливая
выуженную из местной инфосети новостную ленту своей аналитической
программе. Тот еще древний говнокод, но у большинства и такой не
было.
Ил взорвался визгливым хохотом. Марку
однажды попадалась на глаза видео с земным животным. Гиеной. И Марк
запомнил звуки, которые та издавала. Если взять гиену, накормить её
химией от которой тварь начнет одновременно блевать, подыхать и
смеяться, записать звук, а потом запустить его на полтона выше и в
два раза быстрее — получится точь-в-точь смех Ила.
Если бы Ил смеялся немного чаще, то
Марк, скорее всего, его бы уже убил. К счастью для себя, Ил не был
особым весельчаком. Но тут был особый случай.
Землянин корячился в воздухе, то плавно
опускаясь на условный пол, то, под действием реактивной тяги
вырывающейся из его рта струи рвоты, взмывая к “потолку”. Струи
рвоты не спешили опадать, расплываясь трехмерными кляксами и
хитрыми загогулинами под действием центробежной силы. Но некоторые
уже облепили тонким слоем капсулы, пол, стены и самого землянина.
Видимо, тот плотно поел прямо перед прибытием. Наверняка, это был
прощальный ужин с капитаном корабля.
Хохочущий Ил, такой неуклюжий при
относительно нормальной гравитации, как и все астероидники, в
невесомости становился быстрым и ловким. Ил не только умудрился
избежать присутствия на себе даже малейших капель продуктов
жизнедеятельности землянина, но даже ловко подтолкнул того в
сторону одного из самых больших порожденных им же оранжевых
скоплений. Землянин вляпался в содержимое своего желудка, да еще и
на редкость неудачно, лицом.
Это вызвало новый приступ рвоты у
землянина и новый приступ хохота у Ила. Марк мельком заметил
смеющиеся лица за стеклами других капсул. Впрочем, автоматика
похоже, расценивала это как приступ паники — смотровые окна тут же
становились непрозрачными. Если не считать самого Марка, дольше
всех оставался невозмутимым бледный, как нижнеярустник, костлявый
персонаж с синими узорами на лице. Он дождался пока землянин
наконец не схватится за поручни и не залезет в капсулу,
удовлетворенно кивнул, и сам затемнил стекло.