Марк карабкался вверх по упавшему с верхнего яруса длинному
трансформатору, огромному, как космический челнок. Воздуха в
космической станции оставалось еще не меньше тридцати процентов от
нормы и все, что еще могло тлеть, тлело, испуская плотные клубы
черного дыма, как рваные плащи стелющегося по полу.
— Движение на девять и шесть, — прохрипел в наушниках голос
Ила.
Бои уже давно распались на ожесточенные схватки маленьких
отрядов. Единого командования более не просматривалось. Ил
прикрывал Марка снизу. Алиса сзади. Где-то рядом с ней отирался
Бэмаз. Радиомолчание ещё не потеряло смысл, но Ил всё чаще его
нарушал, когда видел непосредственную угрозу.
Они вывалились в эту полуразрушенную секцию космической станции
через потолок. Они прошли почти половину хабитата, вращение
космической станции генерировало условную гравитацию примерно на
отметке в 0,6 g.
Видимо, защитники подорвали часть станции, пытаясь остановить
продвижение торков Нур-ғарыша. Технический тоннель, в котором были
Марк и остальные, разрушился прямо впереди. Путь, которым их вел
Ил, оказался перекрыт. К счастью, дополнительные резаки на мехе
Бэмаза позволили ему быстро прорезать путь в обход. Обходной путь
оказался нагромождением обломков.
И, как подозревал Ил, среди этих обломков скрываются
защитники.
Марк должен выдвинуться вперед, и прикрывать остальных.
Оценить ситуацию, занять выгодную позицию. В случае обнаружения,
поразить цели. Повторить. Простой алгоритм. В армии все старались
свести к простым алгоритмам. Казалось бы, это можно отдать на откуп
машинам. Но кремниевые мозги всегда проигрывали живым, когда дело
касалось не выхолощенной симмуляции, а безумного хаоса случайностей
в реальном мире.
Марк на земле однажды сыграл в шахматы. Древняя игра. К другим у
него доступа и не было. И очень простая. Просто несколько фигур,
каждая со своими правилами движения. В свой ход надо поставить свою
фигуру вместо фигуры противника. И так, пока не победишь или не
поразишь главную фигуру противника. Очень просто. Марк ни разу не
выиграл у алгоритма, разработанного тысячу лет назад, хоть и
использовал на максимум свои нейросетевые аналитические
программы.
Да, после такого может закрасться мысль, что алгоритмы лучше
людей. Но стоит добавить на идеально разлинованное в квадратики
игровое поле десять тысяч переменных и любая программа перестает
успевать за человеком. А ведь это и есть главное в войне.
Действовать. Реагировать на результат и снова действовать. Поэтому,
как бы ни был хорош удар спортсмена, никто не назовет его чемпионом
до тех пор, пока этот удар наносится только по безответному
тренировочному манекену.