Избавиться от нее он не мог. А вот обзавестись чем-нибудь
дополнительным — это пожалуйста. И парочка пистолетов вовсе даже не
помешает. А то мало ли, вдруг завтра в поход. Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы
не сглазить.
Дорого? Да, недешево. Что-то более или менее приличное обойдется
не дешевле пяти рублей, а то и семи. Про эксклюзивные образцы лучше
помолчать. Можно приобрести и мушкет, причем подобрать не из
стреляющего мини-ядрами эдак граммов в сорок весом, а что-то более
пристойное и с меньшим калибром. Но... Если только для личного
пользования.
Чтобы убедить командование в необходимости владеть чем-то,
выбивающимся из общего ряда, нужно иметь железный аргумент. В армии
носить круглое и катать квадратное начали вовсе не в двадцатом
веке. Когда Иван поинтересовался, а что, мол, если завести за свои
средства мушкет с кремневым замком, то десятник посмотрел на него
как на идиота и спросил, как же он, милый, тогда будет выполнять
команды начальника. А ведь там чуть ли не половина команд про этот
самый гребаный фитиль. Так что не майся ерундой и будь как все.
И это при том, что полки иноземного или нового строя все как
один уже вооружены мушкетами с кремневым замком. Вот странное дело.
Круглый год под ружьем именно стрельцы, а все самое лучшее — в
полки под командованием иноземцев.
Нет, стрельцов, конечно, перевооружают. Правда, новые мушкеты,
или, как их все чаще называют на Руси, ружья, пока лишь в двух
стрелецких полках из двадцати шести. Но тут главное, что процесс
идет. Да и начальству особо не возразишь. Разномастное вооружение
подразделению на пользу ну никак не пойдет.
Так и не покинув Красную площадь, а только перейдя на другую
сторону Ильинской, Иван оказался в оружейной лавке голландского
купца. Тот не был гостем Москвы, а проживал в столице, причем не в
Немецкой слободе, которую лет сорок назад вынесли фактически за
пределы столицы, а в самом городе. Мало того, он проживал в том же
доме, где располагалась его лавка, только на втором этаже. Такое
устройство дома — единственное исключение, позволяющее лицам
неблагородного происхождения проживать в двухэтажных строениях.
Не выселили же старого голландца по той простой причине, что он
был выкрестом##1. С переходом в православие он уже не подлежал
выселению. Кто знает, что его подвигло на смену веры, любовь к
русской жене или нежелание расставаться с выгодами, которые сулил
дом в самом сердце торговой Москвы.