Как бы там ни было, Саша рос с полным осознанием того, что его
жизненной миссией является вырасти, получить «хорошую профессию» и
свалить за границу, где по быстренькому обустроиться и
исполнить-таки наконец мамочкину мечту о «нормальной жизни в
нормальной стране». Причем главным во всей этой цепочке считалось
именно обеспечить выезд за границу. После чего все должно было
разрешиться само собой к их с мамой вящему удовольствию. Потому что
там же «цивилизованная Европа», где деньги на людей сыплются сами и
никаких «герров Адлеров» просто технически не предусмотрено…
– Ну что, бро, двинули пожрем?
Алекс оторвал взгляд от окуляра микроскопа и с хрустом
потянулся. Ого! Уже время обеда. Вот он заработался… Сначала-то он
специально постарался настроиться на скрупулезно-рабочий лад, чтобы
его деловитый вид сработал диссонансом доносу этого педанта Адлера,
который, совершенно точно, должен был «надуть в уши» герру Мозесу
сразу по его появлении. А потом как-то так и втянулся.
– Ну, давай. Куда двинем – в kaffeestube или на второй этаж?
На втором этаже располагалась большая столовая, в которую
приходили обедать не только служащие из
лабораторно-административного корпуса, но и народ с ближайших
промплощадок всего комплекса Petrochemie Danubia, расположенного в
Швехате и принадлежащего крупнейшей в Центральной Европе
Австрийской нефтяной компании OMV. А еще там можно было пообедать
за талоны, которые выдавались в административном отделе всего за
десять евро. В то время как сам обед тянул по меньшей мере на
пятнадцать.
– Пошли в kaffeestube, – предложил Дитрих. И пояснил: – У меня
талоны кончились, так что без разницы, куда идти, но в kaffeestube
сейчас народу меньше.
– Как скажешь, – пожал плечами Алекс, поднимаясь из-за стола и
стягивая с плеч халат. – Двинули!
В kaffeestube действительно было не слишком многолюдно. Ну да,
немцы – народ бережливый. И если есть возможность всего за десять
евро получить обед, который в kaffeestube обойдется минимум в
пятнашку, то будет полной глупостью ей не воспользоваться.
Они уже насытились и неторопливо смаковали десерт, когда у
Дитриха зазвонил телефон. Выудив его из кармана, он слегка
скривился, но мазанул пальцем по экрану и приложил его к уху.
– Слушаю, mutter… – Он некоторое время вслушивался в то, что ему
говорили, а затем резко бросил: – Не собираюсь… Нет… А у меня
другие планы…