– Urenkel сказал, ты из России?
Алекс резко остановился и уставился на довольно рослого седого
деда, занявшего весь коридор и преградившего ему путь к двери,
которая являлась его целью.
– Э-э-э… ja, – несколько смущенно и раздосадованно ответил
Алекс. Ему было немного неудобно за то, в каком виде он предстал
перед, судя по всему, патриархом семьи. Сам же бурчал по поводу
того, что стереотипы – зло, а тут – на тебе, лично поспособствовал
подтверждению одного из самых живучих. Между тем весьма суровое до
сего момента лицо деда внезапно разгладилось, и он хрипло
расхохотался, а затем вскинул кверху кулак и громко проревел:
– Stalin, Gagarin, Perestroika!
Алекс аж отшатнулся. А дед хрипло рассмеялся.
– Ладно, не бойся, не такой уж я ненормальный, как они говорят…
– после чего кивнул в сторону приоткрытой двери, располагавшейся
напротив той, к которой Алекс направлялся. – Заходи.
Комната деда оказалась заметно больше, чем у Дитриха. И намного…
уютней, что ли. Ну или более обжитой. Пол, застеленный чьей-то
шкурой с длинным ворсом, кресло-качалка, письменный стол у окна,
фотографии на стенах, книги, какие-то безделушки на полках…
Дед кивнул на кресло, стоявшее напротив кресла-качалки:
– Садись, поговорим. А то у меня давно уже не было нового
собеседника.
Алекс осторожно сел в кресло.
– Наверное, гадаешь, почему с тобой тут никто разговаривать не
хочет? – неожиданно спросил дед. Алекс осторожно пожал плечами. Он
пока не определился, как вести себя с прадедушкой Дитриха. С одной
стороны, этот дед, считай, единственный, кто соизволил с ним
заговорить. А с другой – несмотря на его слова, вел он себя не так
чтобы очень нормально. Да и Дитрих предупреждал…
– Все просто. Для нас, швейцарцев, друзья и родственники – это
разные миры. Не то чтобы совсем не пересекающиеся, но разные. Так
что мой urenkel, пригласив тебя на семейное торжество, подложил
всем родственникам большую свинью. То есть в первую очередь он
хотел устроить это своей любимой mutter, которая уже давно
вынашивает планы оженить его на дочери своей старой подруги. И
потому решила припереть к стенке в семейном кругу. Вот он и того,
решил разбавить этот круг посторонним. Ну чтобы матушка поубавила
прыть… Но Дитрих не ожидал, что она пригласит на его день рождения
столько народу. Так что получилось не совсем хорошо…