Ирина закрыла панель телефона, закинула его в сумочку. Она не спешила пересказать мне разговор со своей подругой, корреспонденткой «Приморского бульвара». Закинула в рот вишни, погрузилась в невеселые раздумья. Я понял, что сейчас узнаю не самую приятную новость.
– Информация о двух задержанных уже не актуальна, – наконец сказала она. – Чтобы пустить пыль в глаза общественности, милиция схватила первых попавшихся зрителей и отвезла их в отделение. А уже через час их отпустили. У обоих железное алиби. Один сидел в первом ряду и стрелять оттуда никак не мог. А второй пришел на концерт с женой и ребенком – пятилетняя дочь весь вечер сидела у него на коленях. Никаких зацепок у милиции нет… Ты в самом деле убедил следователя, что не выступал в «Балаклаве»?
– Он мне не поверил, – ответил я, чувствуя, что мое настроение безнадежно испортилось – оттого, что я безнадежно испортил Ирине отпуск.
– Это хуже, – произнесла Ирина и потянулась за сигаретами, но вспомнила, что на пляже курение запрещено. – Для милиции ты остаешься главным свидетелем. По идее, со сцены ты должен был все видеть: кто стрелял, откуда стрелял, куда стрелял… Знаешь, я замерзла. Может, пойдем куда-нибудь перекусим?
Я согласился, но выразил желание еще раз искупаться, так как лучший способ согреться – это поместить себя в холодную среду, в сравнении с которой все остальные покажутся теплыми. Ирина возразила и высказала предпочтение согреться хорошей порцией огненного борща со сметаной. Она пошла в раздевалку, а я прыгнул в море, нырнул поглубже и заплыл под пирс. Ухватившись руками за ржавую, поросшую водорослями опору, я высунул голову из воды. Отсюда хорошо был виден весь пляж. Обняв опору, словно обезьяна пальму, я смотрел, как Ирина перекинула полотенце через плечо и пошла к ближайшей раздевалке. Дежурный фельдшер вышел из медпункта, встал рядом с калиткой и тайком закурил. Тучный мужчина в тонких плавках, затерявшихся в складке отвисшего живота, вынес из кафе четыре кружки пива. Я подумал, что его ждет компания, но за столиком не было никого. Воссев на два стула сразу, мужчина принялся вливать в себя пиво бокал за бокалом… Ирина зашла в раздевалку. Я видел ее ступни и лодыжки. Полотенце вспорхнуло и, словно флаг капитуляции, повисло на перегородке раздевалки. Затем к нему добавился мокрый купальник… Порыв ветра, прибежавший с моря, подхватил кем-то брошенный пакет, и он взлетел, подражая чайке…