Гинго опять куда-то исчез.
— Это так заметно? — проницательные слова гадалки очень меня смутили.
— Если не считать припухших от поцелуев губ, твои глаза горят словно изумруды на солнце, — усмехнулась старая цыганка, но ее настрой мне показался не очень веселым. — Ничто не выдает так влюбленную женщину, как ее взгляд. Но от тебя даже пахнет мужчиной.
— Да ладно! — кровь ударила в лицо. — Я… н-ничего не было же!
Шаваро рассмеялась.
— Ты влюбилась, — сделала она свой вывод вполне спокойно, но уверенно.
— Н-но ты же сама говорила, что ничего дурного в том нет, — я находилась в смятении чувств, а цыганка смотрела на разложенные перед собой картинки.
— Нет, — она тяжко вздохнула. — Только вот карты говорят об обратном, девонька.
— Что могут знать картинки о судьбе? — в моем голосе сквозила обида: тнедавно я была самой счастливой девушкой на свете, а какие-то карты решили, лишить меня любви.
Или это Шаво вдруг, пресытившись одиночеством и старостью, решила подпортить мне настрой. Но цыганка была добрее всех, кого я знала, даже добрее бабушки, зла она точно не пожелает. Даже стало стыдно от таких тёмных мыслей.
— Воин, пришедший из самого дворца, похитил твое сердце, — заговорила Шаваро, подливая масла в коптящую лампаду. — А ведь до этого никому не удавалось пленить тебя.
— Будто бы кто-то старался, — буркнула я себе под нос.
Тут цыганка снова расхохоталась, на этот раз по-доброму весело.
— Ты не замечала очевидных вещей, девочка! — закуривая сообщила Шаваро. — Сирвиг каждый день приносил тебе полевые цветы не для украшения старой кибитки Шаваро, а Гинго из лохани с водой не вылезает. Оба они перестали использовать слишком дурные словечки в своих речах. А ведь раньше за ними не наблюдалось таких странностей, как аккуратность, чистоплотность и даже тактичность.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что они в меня влюбились? — даже мыли об этом никогда не приходили в голову, как же я теперь буду обоим друзьям смотреть в глаза, скрывая осведомлённость об их порывах.
— Не в этом дело, каждый бы из них хотел завоевать сердце именно такой, как ты.
— Да ну! — я пожала плечами. — Во мне нет ничего необычного…
Воспоминание заставило осечься на последних словах.
Не может этого быть! Я забыла то, о чем помнила еще недавно.
— Что ты? — покосилась на меня старая Шаво. — Тебе не поплохело?