— А вот это уже ближе к правде.
— Что?! — я аж подпрыгнула.
— Говорила же, не согласишься, — самодовольно заключила ведьма и сложила руки на груди, наблюдая за моими метаниями. Это постудило мой пыл.
— Но как на это дал согласие Бальтазар? — мысленно я уже убивала кузена на заднем дворе этой приютившей нас халупы.
— Твой кузен на все даст согласие, лишь бы прикрыть собственную шкуру, — женщина покачивала ножку, любуясь переливающейся россыпью бриллиантов на черной туфельке. Любовь к роскоши у наставницы держалась в благоразумных пределах, однако выражалась весьма специфически.
На что же был способен братец в своих заигрываниях с судьбой — оставалось только гадать.
— Но это же подло! — я продолжала бесноваться от шокировавшей меня новости.
— Бальтазар не воин, а политик, — Хатра спрятала ногу в туфельке под платье и уселась поудобнее. — Горные лорды мятежны. Тяжелая служба не добавила им мягкости в характере. Они стерегут границы веками, верой и правдой служат правителю, но и они не всесильны.
— Надо же! — не сумела удержаться от шпильки. — Мельчают воины-пограничники. Ох, мельчают, если им понадобилась такая подмога.
Кивок в сторону несостоявшихся королев не прошел незамеченным.
— Не тебе судить! — Хатра зыркнула на меня так, что в один миг расхотелось пускать колкости. Кто знает, вдруг она сама родом из этих мест. Я, может, ее папу ненароком оскорбила. — Каждые сто лет с туманами приходит чудовище. Никто не знает, как оно выглядит и что оно такое. Его так и называют — монстр с тысячью лицами, или еще проще — безликий.
Неожиданно я обнаружила, что по спине у меня побежало стадо мурашек, сшибая все на своем пути.
— Что? — усмехнулась Хатра Матаир. — Страшно?
— Да, нет! — соврала и глазом не моргнув, в мечтах втоптав Балти в грязищу по пояс. — Я в неописуемом восторге от пикантности ситуации — нас скормят монстру. Какая радость! Думаю, все девушки об этом мечтают — рано или поздно быть съеденными. А диета для этого предусмотрена какая-нибудь особо питательная? Теперь все равно за фигурой следить не надо, а чудищу все вкуснее. Может и пожалеет храбрых воинов Эрдинга после сытного обеда?
Наставница закатила глаза.
— Не паясничай, — лицо госпожи Матаир стало серьезным. — С чего ты решила, что вас будут скармливать безликому?
— Ну, для чего-то же этот балаган с невестами затеяли.