Многие их знакомые, сокурсники и сокурсницы ушли на
войну ещё в начале прошлого года. В живых из них сейчас осталась
лишь половина.
Это практически невозможно – меньше чем за полгода
сделать из вчерашних студентов и школьников подготовленных солдат,
которые не умрут в первом же бою. Большинство из них ещё и жизни не
видели, а смерть для них совсем недавно существовала только на
экране. Даже люди старших поколений не были к этому готовы. Мало
кто всерьёз ожидал полномасштабной войны. Все её ужасы оставались
на страницах истории, последние поколения не знали её
по-настоящему, лишь напряжённо косились на всё больше и больше
звереющих соседей по планете. Ещё не осознавали, что монстры
выбрались из клетки, и им наплевать на якобы «общечеловеческую»
мораль и какие-либо конвенции.
Своре голодных озлобленных собак нет до этого дела –
им нужны мясо и шкуры. Последние новостные сводки об этом говорили
более чем красноречиво.
Нашарив очки и перевернувшись на другой бок, Альберт
встретился взглядом со своим другом, устроившимся на соседней
койке. Вид у Фрица был, откровенно говоря, паршивый. Похоже, этой
ночью белобрысый вообще глаз не смыкал: под ними красовались два
тёмных пятна, заметных даже в полумраке. Обычно Кёниг спал крепко,
даже в самых неподходящих для этого условиях, но в этот раз,
видать, безрадостные мысли не давали покоя даже ему: веснушчатая
физиономия выглядела непривычно грустно и обречённо.
Вольф хотел было что-то ободряюще прошептать, но тут
раздались громкие шаги за дверью. В казарме включился свет и
раздался зычный бас фельдфебеля:
– Подъём, красавицы!
Да это не человек, это матюгальник ходячий! Даже
самый громкий голос не способен выдавать такие децибелы. У него там
что, усилитель вместо связок, что ли?
– Построение через пять минут ровно, за каждого
задержавшегося – десять штрафных отжиманий!
Пошевеливайтесь!
Фельдфебель, как и подобает любому сержанту,
типичнейшим образом подняв дремлющий взвод, вышел, оставив дверь
нараспашку. Чем тут же воспользовался коварный утренний воздух,
холодным щупальцем ухватив за голую пятку Вольфа, лежащего ближе
всех к выходу.
Народ вокруг активно засобирался.
Фриц что-то бухтел вполголоса. Получив от Альберта
ободряющий тычок в плечо, он замолк на миг, потом заулыбался и
начал тараторить: