– Вижу, не впервые, – усмехнулся Том, методично, шаг
за шагом оттесняя немца в тупик. – За живого тебя мы выручим
больше, так что предлагаю просто сдаться. Может, тебе повезёт, и
твой новый хозяин решит, что целым ты ему нужнее. А будешь
сопротивляться – отправишься на рынок по частям, невелика
разница…
Доносились отголоски беснующейся за пределами порта
непогоды. Где-то наверху клекотали птицы, отовсюду доносился лязг
металла, гомон обитателей. Немца методично теснили к заваренной
двери в стене, перекрывая путь к отступлению – проём, ведущий к
выходу из закутка. Под ногами что-то закопошилось, метнувшись прочь
– не то насекомые, не то крысы, которыми здесь кишело всё и которые
нередко шли в еду оголодавшим бродягам, в которых уже с трудом
узнавались люди.
Никто не придёт на помощь – здесь каждый сам за себя.
Случайные наблюдатели в лучшем случае будут безразлично смотреть на
происходящее – или же поспешат убраться, чтобы самим не попасть под
раздачу. В конфликты с самопровозглашённой «администрацией» никто в
здравом уме вмешиваться не станет: никто не горит желанием
бессмысленно закончить свою жизнь в сточной канаве. Никто не хочет
быть отправленным в качестве живого товара в Синдикат. Никто не
хочет оказаться распотрошённым и вывешенным на крюки посреди цеха.
Одному богу ведомо, если тот существует, что ещё взбредёт в голову
этим тварям, которых и людьми-то не назвать.
Старые видеокамеры, развешенные повсюду, равнодушно
взирали на происходящее, передавая съёмку в операторскую – так же
принадлежащую местным божкам этой выгребной ямы.
Спина упёрлась в металлическую поверхность,
изъеденную ржавчиной.
Он один. Их – семеро. И здесь – ещё далеко не
все.
– Ну же, железка, – мачете упёрлось в щеку, угрожающе
щекоча кожу. – Ты что, язык проглотил – или что у тебя там?
Синтезатор? Где ответ? Не слышу!
Немец неожиданно отклонился в сторону. Лезвие
соскользнуло по коже, уходя в пустоту, но Том уже сориентировался
и, поняв, что жертва сама даваться в руки не желает, перешёл от
слов к действию. Клинок, описав короткую дугу, рванул к заветной
цели. Этот взмах должен был отрубить руку, которую немец выставил,
блокируя удар – протезы далеко не настолько прочны, какими кажутся,
а их владельцы остаются людьми из крови и плоти, которую легко
режет любой заточенный нож…