Фантом нашарил на грязном полу первый подвернувшийся
острый осколок.
Резать себе проводку, да ещё и наживую, было
непривычно и невероятно больно, однако другого выбора не
оставалось. Повреждённая рука всё равно уже восстановлению не
подлежала, а короткое замыкание могло плохо закончиться. И так
чудом выкарабкался, не хватало ещё заигрывать со смертью
дальше.
Пришлось стиснуть зубы и терпеть, пока не был
перерезан последний контакт.
Левая рука отрубилась по самое гнездо. У основания
плеча ещё жгло, но хотя бы перестало коротить. Стало ощутимо легче,
удалось собраться с мыслями и оглядеться.
Вокруг была та же самая бетонная коробка,
разукрашенная чьим-то уродливым творчеством и заваленная мусором.
Пошарив вокруг, Фантому так и не удалось разыскать ничего
съедобного, не говоря уже об источнике электропитания. Конечно, а
на что он надеялся? Да хоть на пробегающую крысу: тут не до
брезгливости, выжить бы. Подхватить какую-нибудь смертельно опасную
заразу всё равно не грозило – не человек же, о чём Фантом нередко
забывал, пока кто-нибудь или что-нибудь не напоминало об этом
снова. Это было странно, ведь он никогда человеком и не был, и
прекрасно отдавал себе в этом отчёт. Но всё равно раз за разом
ловил себя на абсурдных реакциях, скорее свойственных в его
представлении людям, живым существам.
Не человек. И даже не совсем живой.
Хотя, нет. Всё-таки живой. Пока что ещё живой, и
очень бы хотел таким и дальше оставаться.
Отсюда надо было срочно убираться. Если его здесь
найдут – ему конец. Или же конец придёт чуть позже, когда
отключится батарея. Системы жизнеобеспечения способны протянуть
около суток на аварийном питании в ожидании внешней помощи. Но
после этого – всё. Свой предел Фантом хорошо знал, чтобы не строить
иллюзий на этот счёт. Заряда оставалось совсем немного, всего на
несколько километров – дорога в один конец. Куда-то, где можно
выпросить хотя бы розетку и не оказаться при этом сданным полиции,
а то и самим AEON…
У него был только один адрес – и никаких
гарантий.
Про Эрвина Фантом узнал ещё месяц назад, из чужого
разговора. Как-то раз на погрузке рядом обсуждали
техников-одиночек, у которых цена поменьше, чем в легальном
сервисе. Фантом не обратил бы на это особого внимания, если бы в
разговоре не проскользнуло «немецкий техник». Это заставило
вслушаться в чужие слова, пытаясь хоть что-то разобрать через
переводчик… неужели здесь есть кто-то свой? Осторожно выведав адрес
под первым пришедшим в голову предлогом, Фантом, однако, задумался.
Казалось бы, вот же оно – то, что он искал всё это время:
«соотечественник», который может ему помочь! Но а что толку? Он же
не пойдёт вот так, с пустыми руками, к совершенно незнакомому
человеку, от которого ещё неизвестно, чего ждать? Да и вообще, что
сказать, с чего начать? «Здравствуйте, я тоже немец, а ещё у меня
серьёзные проблемы, с которыми вы наверняка не захотите
связываться, помогите мне, пожалуйста»? Хорошо, положим, его не
выставят сразу, а решат поговорить. Но как отреагируют, когда
узнают, что он не человек?