Говорили, к этому какое-то отношение имел Пазлтех.
Никто не знал наверняка.
На «корпорацию смерти» после войны повесили все
возможные грехи, приписав им в заслуги даже то, чего те отродясь не
делали, а заодно и то, чего в принципе невозможно было сделать.
Люди с готовностью поверят в любую, даже самую неубедительную чушь,
лишь бы та красиво звучала и укладывалась в их чёткую, чёрно-белую
картину мира, где всё поделено на «хорошее» и «плохое».
– …как ты понимаешь, подобное, как правило, под
сотней грифов секретности проходит. До нас слухи доходили уже через
несколько рук, и многое, скорее всего, было чьей-то выдумкой,
нафантазированной по пьяни.
– А вы как давно новости смотрели? – уточнил Фантом
ровным тоном.
Вместо ответа Эрвин показал на лежащий на столе
погашенный планшет: недавно.
Фантом с шипением выдохнул воздух. Трудно было
понять, чем это являлось: выражением облегчения или же, наоборот,
досады. Робот откинулся на спинку кресла, запрокинув голову.
Сбросил напряжение в приводах; обмяк, прикрыв глаза. Несмотря на
это, казалось бы, совершенно человеческое действие, во всех
телодвижениях Фантома сквозило нечто неестественное. Даже
спонтанные жесты были столь рассчитаны и минималистичны, что
возникало неприятное чувство дежавю. Противно потянуло под
ложечкой.
«И чему ты
удивляешься? – мысленно осадил себя техник. – Он же
машина. Для него это естественное поведение».
Эрвин не подозревал, что прав только наполовину.
Фантом и правда являлся машиной, и для него это поведение было
абсолютно естественным.
Ошибкой было уверенно считать, что одно напрямую
следует из другого.
– Наверное, уже поздно спрашивать, – пробормотал
Фантом в потолок. – Всё же… я могу вам доверять?
Эрвин вздохнул. Опыт показывал, что это чуть ли не
самый напрасный и бессмысленный вопрос из всех, что можно задать в
подобной ситуации, и ответ на него практически всегда – заведомая
ложь.
– Сам-то как думаешь? – задал Йегер встречный вопрос.
– Чего ты ждёшь, что я скажу «нет»?
– Я жду правды, – последовал практически равнодушный
ответ. – Но вы же в любом случае не ответите отрицательно? Это
бессмысленно, независимо от того, правда это или нет.
– Тогда зачем спрашиваешь?
– Да чёрт его знает, – пожал плечами Фантом. – Может,
мне просто спокойнее будет услышать ваше личное подтверждение. Я
мог бы соврать. Сказать, например, что хочу проанализировать ваш
голос, чтобы понять, врёте вы или нет. Но я не детектор лжи, у меня
даже подобных программ нет. С другой стороны, если бы у вас был
какой-то злой умысел, вы бы и сами не стали мне говорить лишнего,
верно?