— Александр Маврикиевич, выходит —
полная переделка машинного. Если при открытом-то люке в надводном
ходе чуть кондукторов не сварили, чую, на перископе и с воздушной
трубой мы их точно убьем.
— Конфуз по всем статьям, Степан
Осипович. Но и в этой бочке дегтя есть ложка меда. «Мурена» и
«Барракуда» без моторов стоят. Срочно для них охлаждение ставить —
лучше, чем переделывать опосля.
Макаров тоскливо
огляделся.
— Забортной водой холодильник для
конденсации пара омывается. Помпу мощнее, радиаторов побольше, и
одолеем напасть. Но слишком долго. Когда теперь «Александровка» в
море выйдет?
— Намекаете — рискнуть и
нырнуть?
— Спасибо за разумение, Александр
Маврикиевич. С матросами я сам поговорю.
Лейтенант никогда не амикшонствовал
с рядовыми и унтерами, спрашивал за любую провинность, даже малую.
Однако когда требовалось понимание, а не простое выполнение
приказа, никогда не чурался говорить с командой по
душам.
— Братишки, слушайте. С охлаждением
мы сплоховали, спору нет. Корабль сегодня же поднимется на
переделку. Только не знаю я, как он под водой себя поведет. Если
снова на стапель, проще сразу улучшения закладывать. Кондуктор, —
обратился он к Тому. — Намереваюсь выйти к весту от Кроншлота и
нырнуть футов на двадцать хотя бы на десять минут.
Сдюжите?
Мулат пожал голыми смуглыми плечами,
резко контрастирующими цветом кожи с бледностью русских моряков
после зимы.
— Ваше благородие, раз надо, стало
быть — надо. Только люк из отсека в машинное открытым держать.
Прикажите мне ведро с холодной водой.
Лодка описала циркуляцию и вышла к
глубинам.
— Приготовиться к
погружению!
Дымовая труба упала на палубу,
захлопки перекрыли воздушные каналы.
— К погружению по местам
стоять!
Матрос и боцманат покинули верхнюю
палубу.
— Задний люк закрыть! Рубочный люк
закрыть! Кормовые рули минус пять, носовые минус двадцать.
Погружение! — Макаров засек время.
На практически новой и необкатанной
лодке первый спуск под воду — всегда волнительный момент. Круглые
захлопки в систернах главного балласта выпускают воздух. По мере
погружения над ними целые облака пузырей. Лодка опускает нос и
зачерпывает палубой балтийские волны.
— Осмотреться в отсеках! Слушать в
отсеках!
Подводная сауна погружается
глубже.
— Рули ноль! Закрыть захлопки
главного балласта.
— Степан Осипович, продолжаем
снижаться, — вполголоса заметил Берг. — Приказывайте ровнять. И
давление пара упало слишком быстро.