Да,
именно! Как раз, когда где-то через год, появились первые такие яркие, а,
главное, большие фотоплакаты с Риком, позирующего перед камерами
профессиональных фотохудожников в своём крутом комбинезоне рядом с не менее
крутыми спортивными байками. Она облепила ими всю стену над своей кроватью в их
общей с Тиффани комнате, и, как ни странно, но ни мама, ни старшая сестра
никогда её за них не осуждали (особенно за потраченные деньги) и не ругали.
Может лишь изредка поджимали губы, сдержанно вздыхали и отводили взгляды в
сторону. Только вот ей было всё равно! Она же никому и ничего не сказала. Ни
про её разговор с Риком, ни про то, как теперь терпеливо его ждет. Да, все эти
годы. Ждёт, пишет, не пропускает ни одной прямой трансляции и тем более
повторов с мотогонок очередного спортивного сезона на крупнейших автодромах
Европы. Бегает по выходным каждую неделю в городскую библиотеку, чтобы
перелистать со свежими подшивками спортивных газет и журналов более старые
номера – наизусть изученные ею страницы со статьями о Рике (если таковым вдруг
не удалось попасть в её личную коллекцию по тем или иным независящим от неё
причинам). И ждёт! Терпеливо ждёт. ЖДЁТ!
Ведь
тут осталось уже совсем ничего, чуть больше года. Он приедет! Обязательно
приедет за ней, как и обещал. И он повторяет данное им обещание каждый вечер и
каждое утро до того, как Джо заснет и после того, как проснётся, глядя ей в
глаза со всех плакатов над её кроватью с самой захватывающей в мире улыбкой, с
короткой или длинной стрижкой, с гладко выбритым лицом или со своей первой
жиденькой бородкой. Он ей нравился в любом виде, даже с этой куцей щетиной.
Ведь это же был Рик! Её Рик! Любимый и единственный на всём белом свете
мужчина, которого она готова ждать целую вечность!
И
она его ждала, самозабвенно, терпеливо, с замирающим в груди сердечком каждый
раз, когда за окном во дворе раздавался рокот мотоцикла. Да она итак почти
постоянно и всё время сидела на широком подоконнике единственного в их комнатке
окошка и не спускалась оттуда, пока была такая возможность – до школы, после
школы, на выходных, праздниках и каникулах. Она даже научилась делать на коленках
все письменные домашние задания, как и создавать черновые наброски будущих
литературных рассказов и увлекательных историй в блокноте или специальной
тетрадке. Хотя печатать на машинке Рика было самым захватывающим удовольствием
за все последние годы, прожитые в Каслфорде без него. И даже после того, как у
них в доме появился первый домашний компьютер, и Джо пришлось осваивать на
клавиатуре последующие полгода технику слепого набора, она всегда находила
время, чтобы отпечатать хотя бы с полстранички очередную увлекшую её фантазийную
идею и вручную вписать недостающие буквы, которые постоянно не пропечатывались
по бумаге. Это стало её особым ритуалом, самым любимым и бесценным. Она же не
сидела без дела, верно? Ей ведь тоже нужно подготовиться, набить руку, написать
свой первый бестселлер и наконец-то оправдать ожидания Рика. Так что совсем
очень скоро, и он будет ею гордиться, как им гордился почти весь их городок.
Как гордилась им Джоанн... Гордилась и ждала... Ждала... почти все три неполных
года...