Кажется, я нашла решение одной из
моих проблем.
— Вы разбираетесь в создании
артефактов?
— Немного. Если интересно…
Обрывая разговор, тяжелая дверь с
неохотой отворилась, и в комнату впорхнула взволнованная молодая
женщина, в чьей улыбке, точно перед долгожданным свиданием с
возлюбленным, равно смешались смятение и радость. Хаос! Вы
утверждаете, что эта драконица с юным незамутненным взглядом — жена
Альтэссы Аратая и мать Риккарда?
— Цвейхоп, ты… не один?
Поразительно, как быстро иногда
меняется лицо человека. Темно-синие глаза, обнаружив чужачку,
расширились всего на мгновение — и это единственное, чем Урсула тиа
Исланд выдала свое изумление.
Первая леди Северного Предела
замечательно владела собой. Она даже сохранила приветливую улыбку:
несомненно, появление южной эссы стало для хозяйки комнат
неожиданностью, не уверена, приятной ли — но гостье не позволили
ощутить, что она здесь лишняя.
Мне обрадовались или, по крайней
мере, искусно создали видимость этого. И все-таки атмосфера
изменилась, утратив непринуждённость и домашность, что принадлежала
сыну, но никак не незнакомой девице из другого клана. Этот едва
уловимый налет официальности, невольной фальши, который появляется
всегда, если границы дома пересекает посторонний человек, сразу
прибавил хозяйке апартаментов несколько десятков лет, напомнив о
разнице между нами — в возрасте и опыте.
— Эсса Ланкарра? Я, право, удивлена
вашему визиту.
— Доброго вечера, миледи, — я
согнулась в почтительном поклоне. — Поверьте, тем, что оказалась
сегодня у вас в гостях, я изумлена не меньше.
Урсула тиа Исланд… восхищала.
Самообладанием, мудростью, что равно
называют добротой ума, врожденным достоинством. Можно напялить
дорогие тряпки на кухарку или дочь торговца, обучить их правилам
этикета, но и тогда они не сумеют держать себя с гордой и спокойной
открытостью: я такая, какая есть, а потому заслуживаю восхищения
мира. От леди Исланд, растрепанной, в рабочем платье, хранившим
отпечатки неудачных экспериментов, веяло такой внутренней
уверенностью, что пара прорех на подоле казались мелочью, о которой
стыдно упоминать.
— Цвейхоп, тебе следовало поставить
меня в известность заранее.
— Ты нашла бы сотню настолько важных,
насколько и пустых причин, чтобы избежать встречи, — возразил тот,
с нажимом добавил. — Я думаю, вам есть о чем поговорить,
матушка.