— Да и потом, — встряла обычно
молчаливая Эйри, — если собрать десять мастеров Силы и попросить их
объяснить, как они делают одинаковый трюк, то у каждого будет свое
объяснение.
— Все верно, — кивнула старуха.
Я тяжело вздохнул, и мы продолжили
путь молча. Две симпатичных фигуристых девушки, облаченных в
черное, согбенная старуха с клюкой, и голозадый, гологрудый я,
обдуваемый всеми ветрами.
Лес принял нас шелестом листьев и
скрипом древесных стволов. Даже они не могли сопротивляться
сегодняшнему промозглому ветру. Но зато защищали меня. Как мало,
оказывается, было нужно для счастья.
— Что за твари здесь водятся? — я
наступил на массивный корень, покрытый мхом, — медведи, кабаны?
Волки, лисы?
— Зайцы, — лукаво подмигнула мне
Айри. Понятно. Удивляться осведомленности ордена о том, кого решили
подрядить на важную миссию, я не собирался.
Словно отвечая на мой вопрос, корень
под стопой зашевелился, и я подпрыгнул от неожиданности.
— А вот и местная фауна, — хлопнула
меня по спине Айри, — или флора…
От толстенного ствола дерева
отделилось существо гуманоидной формы, состоящее из переплетенных
сучьев. На голове у него красовался пучок листьев, напоминавший
волосы, а сучья на лице так изгибались, что можно было разглядеть
лицо. Недовольное, озлобленное лицо. Над тварью красовалась цифра
«57».
— Ну, это будет легко! — радостно
рыкнул я, уже нагнетая Силу в руки и ноги.
— Да, разбирайся пока — сказали
наемницы, удаляясь в лесную чащу. Фессаль тем временем с помощью
молнии, взорвавшейся у нее под ногами, запрыгнула на широченную
ветку, на которой и расположилась.
— Часто тебе придется так прыгать,
старая! — крикнул я, с разворота впечатывая пятку в лицо древню, —
я ведь с этой тварью быстро разберусь.
Несмотря на громкость моих заявлений,
которых, определенно, не стоило делать, голова энта в самом деле
поддалась и треснула. Он боязливо зашелестел сучьями и отступил, но
я уже почувствовал вкус победы и наседал на него градом ударов.
Древесина визжала. Крушить что-то твердое голыми руками было
поистине приятно. И все же противник мой был не совсем стандартный:
очевидно сильные для него удары он переживал легко. Тело
трескалось, разрушалось, но продолжало функционировать. Оно и
понятно: ни мяса, ни кожи — сплошные ветки, которые вообще
непонятно по каким законам двигались.