Через тридцать минут я сжег весь
запас маны. Комнату целиком заволокло моим черным туманом, и
немного его, наверное, вылетело в коридор. Было невероятно сложно
понять, что же именно нужно для столь кардинальной смены природных
качеств магии. Однако в ходе своих потуг я научился ускорять биение
сердца и увеличивать скорость кровяного потока. В ушах звенело,
пульс отдавал в виски, зато я больше не чувствовал холод. Все мои
сосуды расширились и отдавали тепло: по идее, это наоборот ухудшало
мое положение, но зато я больше не страдал от ненавистного холода.
Когда запас маны подошел к концу, я подобрал с пола осколок и ради
разнообразия перерезал себе вены. Где же мое достижение
«суицидник»?
Поспать мне так и не удалось. Все,
чего я достиг за ночь — это способность значительно концентрировать
тьму. Я мог выпускать маленький дымовой шарик, который по моему
желанию взрывался темной завесой. А еще углубился в познании
«резинового» режима Силы. Теперь я мог приказывать нитям
сокращаться. Можно было дурить людей: стороннему наблюдателю
казалось, что я двигаю вещи силой мысли, на деле же я просто крепил
нить к предмету и сокращал ее. За ночь я четырежды спускался в
столовую, где дежурил один из наемников. Видимо, чтобы я не
своровал парочку гобеленов, в которые можно было закутаться. А вот
против моих перекусов наемник не возражал.
Утром выяснилось, что поставки
монстров задерживаются, и Айри предложила отправиться в лес. Ее
сестра и Фессаль, разумеется, тоже пошли.
К югу от замка находился небольшой
лес, туда-то мы и отправились.
— Как спалось? — осклабилась Айри,
когда мы вышли из замка. Сегодняшний день был еще более пасмурным и
ветреным, чем предыдущий, и я все время разгонял кровь Силой.
— Вам, я вижу, нравится людей мучить.
Если я не буду высыпаться, то не смогу нормально тренироваться,
разве нет?
— А кто спать-то мешает, не пойму, —
состроила непонятливое лицо наемница. Понятно, дальнейший разговор
ни к чему не приведет. «Ты должен быть готов ко всему, мальчик» —
так они, наверное, думали. Но все же я прокомментировал
напоследок:
— Тони мне вот многое объяснить
пытался, учил, хотя и у него проскальзывали ваши «самостоятельные»
методы обучения.
— Глупо, — усмехнулась Фессаль, — не
всему можно научить. Чему-то можно только научиться.