Учитель же снова повернулся к окну,
заложив руки за спину. Помолчав минуту, показавшуюся Гоше
вечностью, он добавил:
— Иди в подвал и тренируй пентакли.
Потом закончишь ответ по суккубам и инкубам. И не забывай про
рукопашную подготовку.
Парень стремглав помчался в подвал,
перескакивая через три ступеньки. Отчаянно ударил висевшую у стены
боксерскую грушу, но от чрезмерного негодования (и вследствие этого
— полного отсутствия концентрации) удар получился неправильным —
рука согнулась под неестественным углом и отчаянно заболела.
Пытаясь сдержать рвущийся наружу крик, Георгий сел в углу лицом к
стене и принялся раскачиваться взад-вперед, баюкая поврежденную
конечность. С лестницы доносились звуки шагов: за Гошей последовал
наставник. Услышав шаги совсем рядом, парень гигантским усилием
восстановил нормальное дыхание и замер без движения.
Подойдя к боксерской груше, отец
Герман принялся быстро и методично наносить серии из двух-трех
ударов.
— Пойми, мальчик. Демоны страшны не
столько своими силами, сколько твоими слабостями, — наставник
провел мощный апперкот, заставив грушу удариться о потолок. — Они
мастерски вычислят все потаенные страхи, скрытые и постыдные
желания — и вмиг обратят их против тебя. Они и пальцем не пошевелят
— а ты будешь в их власти. Я не пытаюсь тебя запугать, лишь
констатирую факт, — сместившись вбок, отец Герман ловко увернулся
от летящего в него спортивного снаряда, провел очередную серию
ударов.
Но внезапно остановился, повернулся к
ученику спиной и зашагал обратно наверх, добавив
напоследок:
— Руку перемотай бинтом, не нагружай
сильно. И, Георгий… Ты сам поймешь, когда будешь готов. Ты… —
наставник хотел сказать еще что-то, но, вздохнув чуть глубже,
скрылся из виду.
За прошедшее в мучительных тренировках
время парнишка нередко сомневался в истинности услышанных суждений
— с того самого момента, когда в последний раз ощутил прикосновение
матери и равнодушный взгляд отца.
Если бы он лично не видел процесс
изгнания демона — источавшего мощь и гнев, словно загнанный в угол
тигр, — в жизни не поверил бы в их существование. И это в стране,
где по официальной версии партии не просто отрицалось всё
сверхъестественное, но даже желание верить в подобное было под
запретом.
В тот раз, как ему сказали, он видел
настоящего сетха, демона гнева и ненависти, прислужника Сатанаэля.
Черные вертикальные зрачки, жуткие и загадочные переплетения силы,
покрывавшие дымящуюся кожу темными жгутами, — всё это навеки
осталось в памяти. Еще больший ужас ему внушало то, что сетхи
считались наименее опасными представителями мира демонов, — их
отличала лишь непомерная физическая сила (и в редких случаях —
умение управлять огнем).