— Насекомое! Ты осознаешь, что
являешься лишь его пешкой, марионеткой, которую он выбросит при
первой возможности? Зачем продолжаешь служить ему?
— Куда вам понять? — грустно улыбнулся
инкуб. — Люди, живущие по заветам книг, устаревших сотни лет назад.
Жалкие снобы. Ваши потуги никогда ни к чему не приведут, кроме
окончательного краха человечества. Оставьте нас в покое, и мир
заиграет новыми красками. Просто попробуйте!
— Знаем мы, какими красками он
заиграет. Слышали, видели, — отец Герман пристегнул наручники,
сковывавшие запястья демона, к торчавшим из пола цепям. —
Помаринуешься здесь недельку — заговоришь по-другому. Если будешь
нужен.
Иезуит уже поднимался по лестнице,
когда инкуб его окликнул:
— Гера! Пока не ушел, выполни
просьбу?
Хозяин дома чуть наклонил голову вбок,
изображая внимание.
— Пластинку верните.
— Какую пластинку? — с искренним
непониманием в голосе спросил отец Герман.
— Ну ту, что отняли вчера. В квартире…
новый альбом…
— Нет, — лаконично ответил иезуит и
продолжил подниматься по лестнице.
— Пластинку верните, сволочи! Не
прощу! Точнее, всё прощу, кроме этого! Моя пластинка!..
Гоша взлетел по ступеням и сел на
табуретку в коридоре, изображая ленивый интерес к
происходящему.
— Это кто? — спросил он, сдерживая
дрожь в голосе.
— Мелкая сошка. Тебя это не касается.
Что бы он ни говорил — не слушай. Что бы ни предлагал — не верь. Не
дотрагивайся до него и даже не думай проявить хоть какую-то
инициативу! — непривычно громко и, похоже, нервно сказал учитель. —
Мне срочно надо отбыть по делам Ордена. Когда вернусь — не знаю
точно. Продуктов тебе должно хватить.
— А ему?
— Что — ему?
— Ну… демону хватит? Его же тоже надо
кормить. И поить.
— Не вздумай! — отвесив парню
подзатыльник, прикрикнул отец Герман. — Ты чем меня слушаешь?
Сказал же: не смей прикасаться к нему! Обойдется без еды и воды.
Твоя задача — следить, чтобы он не убег. Присматривай за ним.
Издалека! — последние слова он говорил, уже отворяя входную дверь.
— Георгий, прошу тебя, не наделай глупостей.
И ушел. Гоша не знал, что и думать.
Полтора года ему рассказывали, насколько опасны демоны, а потом,
без предупреждения и объяснений, оставляют наедине с одним из них.
Всё это было странно, чтобы не сказать — подозрительно. Уж кто-кто,
а иезуиты казались Гоше очень непростыми ребятами с четкими
правилами и продуманными на несколько шагов вперед планами на любой
случай жизни. Ходили слухи, что они влияют на политику партии с
самого верха! Чего уж там, даже Брежнев считается с их мнением!
Хотя в это Гоша, конечно, не верил. Всему же есть границы? Тем
более что слышал это он от тех же иезуитов.