— Я? — возмутилась любительница
шампанского. — Скажи мне, милый, делала ли я осечку хотя бы
раз?
— Хорошо, но, может, у него природная
сопротивляемость? Индивидуальная устойчивость к подобного рода
воздействиям?
— И часто ты таких встречал? Не мне
объяснять тебе, что это может значить. Ты сам не веришь в
подобное.
— Кровник Ашмедая? Он-то? Я же знаю
его как облупленного. Невозможно это, тут я с тобой согласен. Да и
существуют ли они вообще? На артефакты проверяла? Может,
орденский?
— В одежде нет. Внутри
тоже.
Вот тут-то градус бреда и зашкалил. Из
диалога похитителей я понял только две вещи: я чмо и у меня внутри
искали какие-то артефакты. И если с первой новостью я готов был
смириться и даже, чего уж тут скромничать, согласиться, то вторая
насторожила не на шутку. Внутри — это где? И могу ли я считать
данное обстоятельство достойным окончанием свидания с шикарной
девушкой? Хотя на радостный финал всего происходящего надеяться не
получалось.
— Одно я могу сказать точно, —
спокойно заявила Лена, — он не демон. Скорее всего — книжник.
Получается, нам надо выяснить — одиночка или работает на
Орден.
— Ну что ж, — по голосу Дмитрия
Михайловича я понял, что он улыбается, — такое дело мне по душе.
Давненько я не разминался.
— Может, лучше позвонить наверх? Всех
пленных велели переправлять им, если помнишь.
— Думаю, немного самоуправства нам
простят. Тем более начальник будет только рад, если мы сдадим им
уже расколовшегося охотника.
— Делай как знаешь, босс, — с издевкой
ответила Лена.
В этот момент я подумал, что стоит в
ситуацию вмешаться. По меньшей мере — осмотреться. Но, продрав
глаза и быстро оглядевшись, понял, что лучше бы оставался в
неведении.
Находился я в сыром, совершенно пустом
подвальном помещении. Напротив — стальная дверь. С потолка свисают
цепи с кандалами, в которых прочно закреплены мои истерзанные руки.
Из одежды на мне — лишь изодранная футболка да трусы. И на том
спасибо…
— Привет, соня! Заснул на первом
свидании — ни одна девушка такое не простит! — елейным голосом
протянула начальница, заметив, что я пришел в себя. — Но мы с
Димой, пожалуй, помилуем тебя, если скажешь, где прячешь артефакты
и на кого работаешь.
— А если не начнешь говорить, — басом
добавил Дмитрий Михайлович, доставая из внутреннего кармана
нож-бабочку, — я помогу, можешь быть уверен.