Ивановке полымыли в коровнике, и
то при большом везении.
— Девоньки, не ругайтесь! Меня на всех хватит, — поправив
очки, вклинился Шольц. — Зачем вам высокий и плечистый журавль,
когда рядом есть надежная и умная синичка, а?
— Заткнись, Шольц! — хором
рявкнули девушки.
А я тем временем тщетно пытался
расслышать разговор незнакомца с нашим директором. Но одно мог
сказать точно: друг другу они явно не симпатизировали. Голос
Дмитрия Михайловича, и без того обычно грозный и внушительный,
звучал всё громче и громче, пока не сорвался на натуральный
крик:
— И не смей больше приходить
сюда, вымогатель! Лично дух из тебя вышибу, паразит! Пошел
вон!
Дверь в кабинет директора со
свистом открылась, чуть не слетев с петель, и в это же мгновение
оттуда вылетел упомянутый субъект, прокатившись спиной по полу и
затормозив возле моего стола. Вытянув шею, я принялся рассматривать
незадачливого посетителя на предмет телесных повреждений, но
таковых на первый взгляд не обнаружил. Незнакомец же, ничуть не
смутившись, легко поднялся на ноги, поправил воротник куртки и,
отсалютовав в сторону Леры и Томы, покинул офис. Наш Дмитрий
Михайлович, конечно, всегда был человеком вспыльчивым, но таким его
в офисе еще не видели. Оказия!
Конечно, приступы ярости у
директора происходили не каждый день. Более того, ни я, ни, как
потом выяснилось, остальные не могли припомнить случаев подобного
рукоприкладства в офисе — по крайней мере, открытого, о котором все
бы знали и были бы тому свидетелями. Многие рассказывали, что наш
наиглавнейший — мужик непростой, замешанный в девяностые не в самых
хороших историях… Но кто теперь разберется, что из россказней
правда, а что — результаты слишком бурного воображения
сплетников?
Остаток рабочего дня прошел не очень
продуктивно: сначала весь коллектив обсуждал случай с незнакомцем,
раз за разом добавляя всё новые подробности, потом я пытался
заняться работой. Но в итоге лишь вводил в поисковике формулировки
«большая коричневая собака», «огромный лохматый пес» и тому
подобные — но так и не
определился, что же это могла быть за порода. Вроде бы похоже на
нечто среднее между ньюфаундлендом и мастифом, но полной
уверенности не было. Не было у меня и малейшего понятия, зачем я
этим занимаюсь и почему мой воспаленный разум зацепился за такой
пустяк,