То ли Алин окончательно пришла в себя, то ли искин моей брони
уловил мое желание, но на руке ребенка, чуть выше локтя появилась
коричневая метка, явно указывающая на место для удара.
Попробовав пару раз махнуть мечем, я понял, что лишь оттягиваю
время, а проклятый писк медстаба, уже сводивший меня с ума,
становился еще более невыносимым.
С трудом поборов желание закрыть глаза, в третий раз поднял меч
вверх и резко опустил его на руку ребенка. То ли мне благоволила
удача, то ли возросшая синхронизация и искин брони подсобили мне,
но удар пришелся ровно туда, где и была метка.
Крик девочки и испуганный стон Алин слились в один звук, а я
словно в замедленной съемке видел, как конечность, занятая
паразитом, медленно падает на пол, разбрызгивая во все стороны
кровь. Тело малышки изогнулось, почти скидывая с себя брата, но тот
словно клещ вцепился в стол, не давая сестре упасть со стола.
Активировав резак, пламя которого сменилось с бритвенного синего
до добродушного желтого, я поднес его к культе малышки, прижигая
рану. Теперь пацану сестру удержать не удалось, и он кубарем
скатился на пол, но тут же подскочив, вернулся обратно.
Отрубленная рука неожиданно зашевелилась, и из нее показалось
зеленоватое тело с круглой пастью, полной мелких зубов. Тварь была
совсем маленькой, но скаф увеличил изображение, и я смог все это
рассмотреть в мельчайших подробностях. В очередной раз вздрогнув от
отвращения, поднял ногу и с удовольствием наступил на червя,
превращая того в кровавую кашицу, вместе с его домом.
Сидя в броне, ощущал, как меня бьёт мелкая дрожь, а пот градом
стекает по-моему лицу, не смотря на то, что системы обеспечения
машины работали, обеспечивая приток свежего воздуха.
– Вик, все закончилось, но ей нужно еще помочь, – дрожащий голос
Алин вывел меня из ступора.
Сделав несколько шагов от стола, чтобы скаф не мешался, я начал
выбираться из него. Потянувшись, извлек свое тело наружу и спрыгнул
вниз.
– Берегись! – крик Алин заставил меня отшатнуться в сторону,
слегка пригибаясь и одновременно с этим пропуская в паре
сантиметров от своей головы кулак, в котором была зажата какая-то
железяка.
Отпрыгнув назад, увидел, как пацан, державший обрезок трубы,
которую я притащил вместе с другими, делает шаг мне на встречу,
готовясь к следующему замаху. Орудие было тяжеловато для него, и
движения выходили неуклюжими, видимо, еще сказывались усталость и
истощение организма.