– Вот видишь, еда объединяет людей, – поучительным тоном сообщил
я Алин, на что та лишь демонстративно закатила глаза. Такого жеста
я за ней тоже раньше не наблюдал, и где-то в глубине сознания
отметил странность ее поведения.
Подхватив сброшенную на пол куртку, найденную в шкафчике склада,
встряхнул её, сбивая пыль и высохшую кровь. Не сказать, что это
сильно помогло, чище она не стала, да и из-за пятен крови
смотрелась страшновато, но ничего другого у меня не было.
Закончив приводить ее в божеский вид и расстегнув на ней молнию,
раскрыл перед девочкой:
– Давай, Лирэ, тебе нужно все-таки одеться. Вредно сидеть голой
на холодном.
Мелкая опустила взгляд вниз и как будто только сейчас заметила,
что на ней нет ничего из одежды, лишь только тонкий слой оранжевой
пленки покрывающий ее тело. Легкий румянец проступил на ее бледной
коже, и она уже почти без опасения повернулась ко мне спиной,
позволяя помочь ей одеться.
Несмотря на то, что одежда была большого размера, одеваться было
нелегко. Лирэ была сильно ослаблена, и почти всю работу пришлось
совершать мне.
Сняв с ее плеча медстаб, накинул на нее комбез и принялся
просовывать руки в рукава, и если с целой рукой проблем не
возникло, то с раненной пришлось повозиться. Несколько раз я
замечал болезненные гримасы на лице девочки, когда ткань костюма
сдавливала культю, но та стоически переносила боль, лишь с шипение
выпуская воздух сквозь стиснутые зубы.
Закончив с одеванием, застегнул молнию на комбинезоне и тут же
он начал подстраиваться под тело девочки. Левый рукав, обволакивая
травмированную руку полностью, покрыл ее слоем ткани, защищая от
внешних повреждений.
В конечном итоге Лире оказалась одета в нечто похожее на тонкую
толстовку с капюшоном, длиной почти до колен. Судя по всему,
комбинезон еще мог служить и корсетом, так как поврежденная рука
согнулась и приняла максимально безболезненное положение без
видимых усилий со стороны девушки.
– Неплохо у вас тут технологии развиты, – присвистнул я, глядя
на все это, – даже удивительно, как вы еще не зачистили всю эту
станцию.
– Каждый хочет урвать кусок побольше, даже если пирог этот
гнилой, – ответила мне Алин.
– Лирэ! Лирэ! Где моя сестра, ублюдок?! – голос раздался из
скафа, и я не сразу сообразил, кто это говорит.
Девочка, же которая не могла увидеть брата из-за меня и брони,
которая заслоняла ей обзор, сначала замотала головой из стороны в
сторону, а затем, спрыгнув на пол, зашагала в сторону костюма.