«Я хочу жить сама. Мне восемнадцать».
Хватило спортивной сумки. Лика искала паспорт, кусая губы. Не могла найти. Выпотрошила сумку. Раскидала косметику по всему полу. Нашла. Прибираться не стала. Слишком мало времени. Она боялась, что он вернется, заставит ее передумать, выставит дурой, притворившись повелителем мира.
Из средств только карточка. На билет до Лондона хватит, и, еще чуть-чуть останется. Несколько дней в гостинице, чтобы остыть, принять решение. Представить, что такое решение для нее есть. Спустилась по лестнице, слишком нетерпеливая, на взводе, чтобы ждать лифт. Пешком по лестницам, запинаясь, глотая слёзы. Пробегая мимо бара в холле, внезапно остановилась, уловив боковым зрением знакомую картину…. Там, в полумраке столиков, под звуки вульгарной музыки. Споткнулась на ровном месте. Хотелось завыть в голос, словно он мало сделал. Недостаточно. Ошибка исправлена. Макс Эванс за дальним столиком с блондинкой, той самой, с рессепшна. Сегодня выходной, не ее смена. Можно и развлечься с постояльцем. Прилипла, не оторвать.
Он не заметил ее. Слава Богу, нет. Лику затошнило, еле успела выбежать на воздух, и вырвало в урну, прямо у входа в отель. Хорошо, что не внутри. Люди смотрели с неприязнью, отворачивались, морщились брезгливо. Не понимали, что ее рвало осколками разбитого сердца.
Она поймала такси. Не заплакала. Затерялась в аэропорту в стеклянных коридорах. Самолет только утром.