Ой, уморят меня местные лекари!
- Спустил и молодец! Хватит! Что там Тимоха мой?
- Да, что ему будет собаке, - зло отозвалась Матрена. Жрет как
не в себя! Очнулся давно, чего тут непонятного – подлое
сословие.
- Что со мной? – спрашиваю я с целью потянуть время и понять
раскололся таксист или нет. В дурку не охота.
- Ушиблись вы барин, но я вас спас! Гордо говорит
круглолицый.
Лезу в стол, достаю свежее отчеканенную полтину с двуглавым
орлом и отдаю лекарю. Целуют ручку. Я воспринимаю как должное. И
тут меня опять колбасит, откуда я знал, где лежат монеты, сколько
дать денег за приём и выезд, ручку мне целуют как бабе.
- Идите, а мне Тимоху позовите, отдаю приказ Матрене и
лекарю.
- Завтра надо бы повторить, - угодливо говорит обладатель
пятидесяти копеек.
- Вылечил уже, будешь нужен - позову! Отвезите его назад.
- Мне бы муки пеклеванной с собой, я и куплю! – говорит
лекарь.
- Ну, покупай раз богат, как раз на полпуда хватит, - смеюсь
я.
А в голове мелькает:
«за десять минут работы, косарь по-нашему! Не хило тут кровь
пускают»
Опять не мои мысли.
Лекарь уходит, и ко мне приводят Тимоху - Адама. Киваю Матрене,
чтобы оставила нас одних, она послушно закрывает дверь.
- Ты понял, что случилось? - Азартно говорит Адам. Мы в прошлое
попали! Как в кино!
- Не видел я такие фильмы, но ты прав, тело не мое, а местного
барина. Как меня не раскусили не пойму.
- А меня как? Я армянин и русский язык даже в школе не учил, а
тут говорю свободно! Там мы погибли, а тут живы! Ара! Давай жить
тут! Ты главное не проговорись! – учит меня тертый жизнью армянский
таксист.
- Я-то могила, а с тобой что делать? – смотрю с сомнением на
товарища по несчастью.
- Бизнес делать будет, хорошо жить! Я продавать умею!
- Ладно, ты чего выяснил? Пока я в отрубе был?
- Жена есть, молодая, сегодня попробую, ты сирота уже два года,
папа погиб на войне, а мама в горячке, деревня двести сорок душ, и
два хутора, итого двести шестьдесят душ. Долги есть. Церковь
строят, положен священник и псаломщик, нижний этаж тёплый, с
престоломв
честь Архистратига
Михаила, а верхний — холодный, с престолом в честь
Живоначальной
Троицы.
- Блять! Как ты это всё узнал.
- Поп рассказывал, падла с посохом, здоровый жуть! – поежился
Тимоха.
Наш разговор прервала… не Матрена, а смешливая молодая девка,
подавшая нам выпечку и чай в красивых чайных парах. Чай не из трав,
а настоящий! Судя по объему очень дорогой. Я под завистливым взором
Адама шлепаю девку по попе, и выпроваживаю прочь.