Недолюбливал Мацихатла Сына Обезьяны, хоть, старался это скрыть.
И почему-то это мне понравилось.
– Если этот человек отдаст приказ безродам – они послушаются? –
задал я краеугольный вопрос.
– Не знаю, – задумался Мацихатла. – Может быть, они его потому и
слушаются, что он не отдает никаких приказов. Я знаю точно: ни один
безрод в Излучном ни за что на охоте не убьет обезьяну. Но Сын
Обезьяны никогда этого не запрещал.
Я долго размышлял над услышанным, сопоставлял с другими
«показаниями». И, в конце концов, пришел к выводу, что передо мной
уникальный случай социально-свободного человека. С каким-то своим
индивидуальным Супер-Эго. Судя по описаниям отца-охотника, тот
страдал каким-то психическим расстройством развития, возможно,
первазивным.Аутизм, синдром Аспергера или вообще олигофрения или
синдром Дауна. Потому и выживал в одиночку, как дикий охотник, мало
с людьми общался. И женщина с ним жить не захотела. Он явно сам не
понимал многих нюансов четланского общежития и сыну их не передал.
Заботиться о мальчике толком не умел, зато любил, похоже,
по-настоящему. Вот и вырос Сын Обезьяны в особой атмосфере: без
запретов, без табу, без вечных подзатыльников, которые требуют
безусловного подчинения правилам жизни. Конечно, жизнь заставила
потом всё это изучить… Но главное – все эти правила и обычаи не
въелись в его плоть и кровь! Он смотрел на четланский образ жизни,
имея совершенно уникальный Высший Закон в голове. Свои идеалы и
принципы. Мог сравнивать, оценивать, принимать совершенно
неожиданные решения, отвергать глупое и так далее.
В нем не было четланской социальной программы, он был свободен.
Потому и чудил, чем постоянно удивлял местных. Потому и
ориентировался больше на обезьян, чем на людей. А любовь отца
сделала его добрым и отзывчивым. Может быть, поэтому парень, в свое
время, и не стал изгоем. Отверженным… И байка про духов, конечно,
помогла! Хотя: кто знает, что здесь причина, а что следствие?
Возможно, легенда про духов появилась уже после того, как Сын
Обезьяны получил поддержку и любовь безродов. И придумали ее
какие-то мацихатлы, не понимавшие, в чем сила этого странного
человека.
Я с радостью ввел его в Совет, радуясь, что получил два в одном.
Сын Обезьяны не только безродов будет представлять, но и сможет
поставлять мне оригинальные идеи. Которых я не дождусь от прочих
четлан. Что греха таить: трудно было найти даже тех, кто мог
воспринимать мои идеи. А уж генерировать свои… Такие пока не
попадались.