У девушки глаза округлились от предчувствия чего-то нехорошего.
Затем в них набухли слезы.
– Не реви! – я зло одернул ее и пошел за воинами.
Когда вдову Носача уложили в ванную, я повернулся к девушке и
начал объяснять:
– У твоей матери от лежания на одном месте застоялась кровь. И
стала дурной. Сейчас ты хорошо ее отмоешь. Но только чистой водой,
вон из той кадки, – это была моя личная отфильтрованная вода для
внутреннего потребления, я сам такой не мылся, но что уж теперь
делать. – Мой нежно, чтобы не поранить. Потом позови стражей – они
отнесут твою мать обратно. Рубаху на неё не надевай – ткань
царапает кожу. Потом надо ее чем-то смазать…
Я задумался.
– Сбегаешь на кухню, найди там масло… кажется, там было масло
солнечного цветка. Вот им аккуратно смажь все ее раны. Завтра я
найду Сына Обезьяны, и мы придумаем что-нибудь получше… Нужен жир…
и какие-то травы… чем-то же здесь лечат дурную кровь, – я точно
знал, что существует немало достаточно эффективных антисептических
растений. Но беда в том, что я и наши, евразийские, толком не
помнил, а что есть здесь, в Америке, вообще не знал.
– А теперь самое главное! Не давай ей спать в одном положении.
Поверни ее сначала на правый бок. Как пара лучин прогорит –
переверни на другой. И так постоянно. Чтобы она не сваливалась на
спину, подопри подушками. У меня возьмешь подушки. Если очнется –
давай ей травяные отвары. Да побольше.
Ночка часто-часто кивала головой, глядя на меня какими-то новыми
глазами. Кажется, она думала, что я колдую, призываю своего жуткого
бога. Да пофиг! Пусть думает, что хочет, лишь бы делала… Надеюсь,
поможет.
Через какое-то время Ийохали поскреблась о занавесь моей
спальни. Сама! Раньше на глаза боялась попасться, но ради матери
вон что вытворяет.
– Чего надо?
– Подушки… владыка.
Блин, точно! Я забыл совсем. Сел в кровати, выбрал три подушки
от щедрот своих (у меня еще штук пять оставалось – могу себе
позволить!) и вынес их девушке.
– Всё сделала, что велел? – грозно буркнул я, ибо уже дико хотел
спать.
– Всё, владыка! – глядя в пол, Ночка приняла подушки и пошла
свою тюрьму. Но обернулась. – Я очень благодарна тебе…
– Рано еще… Я ничего не обещаю. Может и не помочь.
Однако помогло. Не буду утверждать: может быть, помогло не мое
лечение, а железный организм вдовы. Но я честно довел дело до
конца: нашел утром Сына Обезьяны. Тот нашел и жир, и
обеззараживающие травы. Мы вместе вываривали в горшочке смесь до
загустения (безрод с изумлением узнал, что можно соединять такие
вещи), а потом я лично смазал раны вдове. Уже на третий день жар
спал, женщина пришла в себя и принялась пить, как не в себя.