Холода я не
чувствовал, хоть шапка и сбилась на затылок, а варежки я и не
помнил, куда делись. Душащая ярость и обида разгоняли пульс
посильнее бега.
Да будь они
прокляты все! Сосунок Калле, кичащийся тем, что станет великим
воином и попадет в Вальгалу! Хер тебе, а не Вальгалу, оставит на
тебя Йорген свой одаль, и бери бразды правления в крестьянском
хозяйстве!
Сигмунд в
вашей семье будет форингом! Хотя какой он нафиг форинг? Его дело
овец пасти, да сено заготавливать, а не в море пиратствовать, куда
мамаша с папашей его наладили. Вы хоть думали своими тупыми
башками, что делаете?
Йоргену,
традиционно от меня тоже досталось, жадный тупой ублюдок, даже не
может распорядиться награбленным имуществом!
Гретта...
Выдох. Черт, Гретта, ну ты то зачем со мной так? Я же и не думал
тобой «пользоваться». Мне хорошо с тобой. Было. Теперь, похоже, о
ребенке можно и не беспокоиться. Ну и отлично! Одной обузой
меньше!
И Фроди
хорош! Законник чертов! Подумаешь: изгонят! Да кто я, если не
изгнанник, выкинутый из привычного мне мира, и отторгнутый семьей,
которая должна была по идее стать моей поддержкой. Да я уже,
почитай связан с ними только формальной принадлежностью одалю
Йоргенсонов. Независимая экономическая единица! И я, между прочим —
Брансон!
Уйду нафиг
вообще от них, поселюсь в теплом фьорде, выкопаю себе землянку, как
у Фроди, буду рыбу ловить... Пока меня не сожрет либо неведомая
хрень, живущая в воде, либо волки, как того беднягу-пастуха.
...
Да я уже
мертвец! Просто дышу, бегу и думаю по недоразумению. Не попасть мне
в лид, вот и весь сказ. Проведет Сигмунд весной такое же
«испытание», и пойду я, волоча ноги и утирая слезы, под хохот
молодых орков, как и я решивших пойти в свой первый поход, но
которые старше и сильнее меня. А без этого никакой надежды
выбраться отсюда нет. И не предвидится! Если только не куплю лодку,
и не отправлюсь на ней сам на этот остров Странников...
Да и есть
ли он? Может все это сказки? Как все, что я до сих пор слышал от
выжившего из ума лысого старика.
Я не
следил, сколько прошло времени, и не знал, где нахожусь. По
ощущениям я бежал в сторону моря, хоть заволокшая все белой пеленой
метель и отсекла от меня все видимые ориентиры.
Постепенно
мысли начали приходить в порядок, уровень кипевшей в крови злости
постепенно падал. Я не снижал скорости, продолжая бежать скорее по
инерции, но по сторонам попытался оглядеться.