Красиал снова отступил, и я, потеряв всякое самообладание,
бросился на него. Свистнул его меч, затем рукоять больно ударилась
в руку, вылетела. Не задерживаясь на этом, ударил кулаком, но цели
достать не смог. Сапог жёстко впечатался в живот, выбив воздух, а
ботинки предательски заскользили по подтаявшему льду.
Уже падая, поддался всем телом в сторону врага, успел схватить
его за ногу и с силой ударил шипом. Бандит попытался разорвать
дистанцию, но вместо этого завалился набок, удерживаемый мною. Не
давая ему опомниться, накинулся сверху подминая. Коготь удачно
попал в горло, придавил и с упоением ударил шипом прямо в кожаную
маску. Преграда никак не задержала удар, и лицевые кости податливо
хрустнули.
Выдернул шип. Кровь брызнула на врага. Бешено оскалившись,
опьянённый кровью врага, зарычал, ударил ещё раз туда же. Перед
глазами побежали красные цифры урона. Ликуя, замахнулся ещё раз, но
ударить не успел. Враг пропал из виду. Шею стиснуло, он прижал меня
к себе. Попытался выскользнуть. Не получилось. Подставил руку для
опоры, хотел попробовать ещё раз, но что-то коснулось руки, миг и
удар спиной в камень. Красиал оказался сверху.
Попытался из этого положения ударить, но бандит был быстрее.
Упал на бок, притянул за собой. Горло что-то сдавило, попытался
когтями порвать удавку, но перчатки помешали. Это оказалась рука
Красиала. Тогда принялся остервенело бить кулаками по тушке, не
разбираясь, куда попадаю. Шипы несколько раз ударяли в камень
мостовой, не достигая цели. Пару раз ощутил мягкую плоть под
костями, но увидеть этого не смог. В глазах уже потемнело.
Извиваясь всем телом, в последний раз попытался червём выбраться из
ловушки, но Красиал только сильнее вмял кадык в позвоночник.
Почувствовал, как тело конвульсивно задёргалось, и в этот момент
на разум обрушилась предательская темнота.
* * *
В чувство приводили самым радикальным способом. Били в лицо так,
что зубы едва оставались на местах. Впрочем, уверенности в этом у
меня теперь не было.
— Очнулся, тварь! Подымай его! — голос ублюдка выжигался,
казалось, на мозговых подкорках, заставляя ненавидеть его всем
нутром.
Поставил на ноги. Покачнувшись, едва не упал. Мир плыл и
вращался. Попытался потрясти головой, но вместо этого чуть придушил
себя. Дёрнул руками, и горло сдавило ещё сильнее. Закашлялся,
сглатывая кровь. Шея, должно быть, походила на один огромный синяк,
а к ней ещё и примотали удавку, закрепив её, по всей видимости, на
стянутых сзади руках. Попытался пошевелить затёкшими пальцами, и
вновь ничего не удалось. Петля стягивала руки сзади чуть выше
поясницы; при попытке опустить их ниже, странный материал, ничем не
напоминающий верёвку натягивался и начинал сдавливать опухшее
горло.