— Брось это, сынок, — заговорил,
подошедший в сопровождении своих подручных главарь шайки. — Мы не
причиним тебе вреда. Нам нужны только ваши пожитки. И он.
Вероятно, имелся в виду я. Паралич к
этому моменту уже овладел мною целиком, так что даже голова не
слушалась, а перед глазами были только ноги коварных лиходеев.
— Ну же, — продолжил старик. — Я
знаю, что он тебе не отец. Отдай его нам и можешь уходить.
Три пары ног сделали шаг вперёд, но
тут же поспешно отступили.
— Прочь! — проорал Волдо, срываясь на
фальцет. — Можете забрать лошадей, всё, что на них есть, и
убирайтесь!
— Так не пойдёт.
Ноги начали расходиться — пара влево,
пара вправо. Окружают. Пизда мальчонке. Красавчик — жопа с зубами —
где ты, когда так нужен?
И — о чудо! — не успел я закончить
мысль, как безрадостная картина перед глазами радикально
преобразилась. Пара ног, обходящая нашего героического стража с
левого фланга, вдруг резко дёрнулась, перешла в горизонтальное
положение и засучила по земле. Тревожная тишина сменилась
душераздирающими воплями. К двум оставшимся мельтешащим парам
присоединились ещё две — работающие в связке. Клочья травы и комья
земли полетели мне в рожу, смешиваясь с кровью и драным тряпьём.
Чья-то изорванная рука упала прямо у меня перед носом и тут же
исчезла, утянутая вместе с телом. Правый глаз залило брызгами, и
мир сделался очаровательно розовым. Что-то закрыло обзор и
затряслось из стороны в сторону, оглашая поляну задушенным воплем,
быстро сходящем на нет, после чего отлетело прочь, а мне открылся
чудесный вид. Две пары мускулистых блестящих от влаги лап подошли к
лежащему на спине телу. Это была девушка. Её залитое кровью лицо
всё ещё разевало рот, в попытке схватить хоть немного воздуха. Лапы
остановились, и тёмное, истекающее слизью пятно по ту их сторону
опустилось к груди жертвы. Тело тряхнуло, ещё раз, и ещё... Глаза
были открыты. Они смотрели вверх, периодически моргая, а рот
продолжал судорожно хватать воздух. Должно быть она пребывала в
глубоком шоке, потому что даже не пыталась кричать пока Красавчик
жрал её грудь. Нежная юная жировая ткань — м-м... Что может
вкуснее. Четвероногий пройдоха всегда был большим любителем женских
прелестей, но те крайне редко разнообразили его меню, состоящее в
основном из жёстких пресных мужиков. Посмаковав самую мякотку, он
перевернул уже не подающее признаков жизни тело и приступил к
задней поверхности бёдер.