Нельзя сказать, что цыган обрадовало
послабление. Скорее, наоборот.
– А, и ещё! – я уже села в седло, –
Если кто заболеет или травмируется, так что нужна будет срочная
помощь целителя – разрешаю бежать за помощью в Малахит. Или
болящего туда тащить. А там уж будете делать, что доктор скажет.
Поехали, парни! Петрашенки – на выход. Возвращаемся на остров.
Цыганские старшины ИКТ Хризопраз
Григорий Санчак, старший в своём
роду, угрюмо смотрел вслед удаляющейся кавалькаде, за которой
поспешно ковыляли осиротевшие девки. Хотелось смачно сплюнуть да
заорать, но было страшно – а ну как вернутся? Да что там... И так
понятно, что кусок оказался не по рту...
Роман Шишков подошёл, встал рядом.
Помолчали.
– Гриша, ты про монстров что думаешь?
– начал Роман, – Пугала нас? Или взаправду?
Григорий с усилием разжал
челюсти:
– Монстры, Рома – они вона где! То ли
придут, то ли нет. А вот думаю я: что этой бабе помешает нас сжечь
так же, как этих, – он мотнул головой в сторону исчезнувшего
кострища, – если ей что не понравится...
Роман от новой мысли крякнул и полез
пятернёй в затылок.
Григорий не удержался и всё-таки
плюнул.
– Пошли! Работать будем, как
строители коммунизма, бля...
Кельда
Положительно хочу лифт. Никогда не
любила бегать по этажам, особенно после утреннего моциона со
сжиганиями жертв нарушенной клятвы. В голове был булыжник.
В дверь решительно застучали.
Да бли-и-ин...
– Кого нелёгкая несёт?
– Оля это я!
Вставать я не хотела. Ну, ничего,
думаю, Валентина перенесёт вид моей тушки, распростёртой поперёк
кровати. Да, вот так я и лежала уже полчаса, прямо как приехала – в
плаще, в ботинках...
– Заходи.
Валя нависла надо мной и сердито
засопела.
– Ну и что мы тут валяемся? Завтрак
давно простыл, она лежит!
Я открыла один глаз, вздохнула и
закрыла снова. Ну не могу я ей сказать...
Детей было жалко. Маленьких, не
успевших даже осознать, что они живы, человечков. Синих скорченных
пупсиков, растаявших в огне костра, так, что даже косточек не
осталось.
О, боги, страшная оказалась штука –
родовая клятва. Чтоб тебе, Петрашенко-старший, на том свете
икалось, где он у цыган есть.
Я подумала над вариантами ответа.
Ничего не придумывалось кроме тупого:
– Валь, аппетита нет.
Она плюхнулась рядом на кровать.
– Да не ври уж мне-то. Думаешь, я не
вижу? – повариха горько вздохнула, – Пошли, деток помянем. Глядишь,
дадут им боги лучшую участь.