Дядя Вернон позволял мне помогать ему. Мне понравилось сверлить
дырки, когда он опробовал свои инструменты, которые, оказывается,
производит. Звук сверлящей дрели походил одновременно на техники
«чидори» и «расен-сюрикен», меня пробило на ностальгию.
Мой кузен Дадли оказался неплохим репетитором, по крайней мере,
за шесть дней я вполне сносно стал читать не только по слогам, но и
писать тоже, пусть и не так быстро, как скорописью на родном.
Дурсли меня терпели и вполне держали себя в руках поодиночке. Но
вот когда они собирались вместе… Такое ощущение, что у этой семьи
что-то переклинивало. Стоило нам четверым оказаться в пространстве
одной комнаты, как их чуть ли не коробило от иррациональной
ненависти ко мне. Они говорили гадости. Ругались. Могли непонятно
за что меня наказать. Это было очень странно. Настолько странно,
что я заподозрил магию или какое-то вмешательство, препаратами или
менталистикой. Всё же моя подружка Ино кое-что мне рассказывала о
своём клане и некоторых их техниках. А Гарри упомянул, что нечто
подобное есть и в мире волшебников.
За прошедшую неделю я путём медитаций практически восстановил те
три дня из тысяча девятьсот девяносто шестого года и то, что Гарри
рассказывал той писательнице. Ключевые моменты и свои мысли по
поводу — точно. Гарри сложно было взглянуть на свою семью со
стороны, он ответно ненавидел их, но тут явно что-то не так. И моё
чувство «нетака» верещало не хуже дядиных дрелей.
Вернон-сан уехал на работу, а Дадли ушёл гулять со своими
друзьями. Я решил переговорить с тётей Петуньей. Вообще, женщина
мне нравилась. Она, возможно, закомплексована и со своими
«тараканами», но среди шиноби и не таких встретишь. Джирайя обучал
меня в путешествии не только фуиндзюцу и ниндзюцу, но и ключам к
человеческим душам. Особенно — женским.
Получалось, что тётя должна знать, что Гарри, то есть я, —
волшебник. Раз её родная сестра — волшебница.
Если сравнивать с моим миром, то здесь тоже есть
шиноби-аристократы из Великих кланов, то есть
волшебники-аристократы, к таким, насколько я понял, относился отец
Гарри и его крёстный — Сириус. Есть потомственные шиноби, то есть
чьи родители входили в воинскую касту, здесь — простые, рядовые
волшебники. Были шиноби — дети горожан или крестьян, у которых в
достаточной мере развита чакросистема, чтобы войти в класс воинов,
но чаще такое первое поколение может в лучшем случае стать
генинами. В магическом мире таких называют «магглорождённые».
Потому что не-волшебников зовут «магглами». Кажется, синонимом
«волшебник» будет ещё и «маг», наверное, примерно то же, что
«шиноби» и «ниндзя» — какое-то разное прочтение*.