Нет, Юля готовит хорошо, но тут как в ресторане для богатых
гурманов.
Из-за стола я поднялся с трудом, сдерживая икоту, брюхо
колыхнулось, точно дирижабль, наполненный вовсе не гелием.
- Я рад, что ты вернулся, клево, - сказал Макс.
Я немного подумал — мысли шевелились вяло, с трудом, тянуло
подремать — и ответил:
- И я рад.
***
На Диррга я налетел, едва выйдя из столовой.
- Ха, привет, - пробасил он, и тяжелая ладонь опустилась мне на
плечо. - Неожиданно.
- Привет-привет, - отозвался я. - Ты как?
Сержант-техник был точно таким же, как раньше — с выпирающим
пузом, довольным лицом, мощным голосом и уверенными движениями.
Неизлечимая болезнь, от которой он мучился, и порой сильно, в
данный момент его не терзала, и это меня радовало.
Улыбнулся я поэтому широко, но внутри слегка напрягся — когда-то
я пообещал Дирргу помощь в поисках, хотя участвовать в них не
хотел, и если он сейчас вспомнит об этом…
- Неплохо, клянусь задницей Гегемона, - сержант-техник подмигнул
мне. - Заглядывай в гости. Мне тут посылку из дома передали, там
самогон, который дедушка жены делает — по большим праздникам.
- Зайду, - пообещал я.
В комнатушке в недрах линкора, где находилось логово Диррга, я
раньше не был, хотя знал примерно, где она находится.
- Тогда увидимся, бывай, - он хлопнул меня по плечу еще раз и
затопал прочь.
А от сердца у меня отлегло — не вспомнил, и слава богу, а может
вообще вылечился, и тогда совсем хорошо, не придется лазить по
грязным и опасным закоулкам «Гнева Гегемонии», разыскивая не пойми
что.
С друзьями я расстался у входа в казарму нашей, шестой центурии,
и зашагал дальше. Остановился у двери, ведущей в помещения для
офицеров манипула, и поднял руку с классификатором.
Дверь бесшумно отъехала в сторону.
Тут мне бывать не приходилось, и я знал только, что у десятников
своя казарма, а вот центурионам и всем, кто рангом выше, положены
отдельные комнаты: шесть командиров центурий, начальник штаба с
заместителем, командир службы обеспечения, ну и сам трибун, всего
девять офицерских кают. Однако вел туда точно такой же коридор, как
и остальные — серый голый металл, простые двери.
А вот эта моя.
Я осторожно толкнул ее, и обнаружил себя в такой же казарме, как
солдатская, разве что раза в три меньше: два ряда коек, тумбочки и
двери шкафов в стенах, неистребимый запах пота и грязной одежды. На
меня обратилось несколько взглядов — мужчины и женщины лежали,
стояли, ходили туда-сюда.