– Это заметно сразу, – подтвердил Знахарь.
– Слава богу, – облегченно вздохнул Волжанин.
– Никаких особых тайн нет, – привычно соврал Знахарь, – так, берусь за что придется… Но, признаюсь, удача сопутствует мне.
– А это главное! – Волжанин поднял палец, – вот за удачу…
– И это правильно, – согласился Знахарь и взялся за бутылку.
Выпили по третьей.
– Вот теперь – другое дело, – сказал Волжанин и ослабил галстук.
– Согласен, – кивнул Знахарь и перестегнул брючный ремень на следующую дырку.
Выполнив эти несложные действия, способствовавшие достижению большего комфорта, оба снова закурили и несколько минут молчали. Потом Волжанин выпустил тонкую струйку дыма в потолок и сказал:
– А хотите, я расскажу вам о вас?
Знахарь удивился, но ответил:
– Было бы интересно…
– Ну, я не собираюсь развлекаться тут телепатией, – пояснил Волжанин, – однако некоторые способности к физиогномике имею.
Он хитро посмотрел на Знахаря и забормотал нараспев:
– А позолоти ручку, золотой мой, яхонтовый, расскажу что было, что будет, на чем душа успокоится.
– Сейчас, сейчас, – засуетился Знахарь и стал шарить по карманам.
Волжанин с улыбкой смотрел на него и молчал.
Наконец Знахарь нашел в кармане джинсов пятирублевую монету и, взглянув на Волжанина, спросил:
– Годится?
– Годится, серебряный мой, годится, перламутровый.
Взяв пятирублевку, Волжанин куснул ее металлокерамическим клыком и, удовлетворенно кивнув, бережно спрятал в карман.
– А был ты бедным студентом. Так?
– Ну, знаете ли, – Знахарь пожал плечами, – бедными студентами все были.
– А потом стал бедным врачом. Так?
– Вот это уже интересно, – Знахарь насторожился.
– Так или нет?
– Ну, так…
– А потом пиковая дама предала тебя. Это ничего, что я на ты?
– Нет, нет, ничего! Продолжайте, – Знахарь был заинтригован, – только она скорее на бубновую была похожа.
– Это неважно. А потом твоя жизнь повернулась совсем в другую сторону. И появились в ней вода, огонь и медные трубы. Ведь появились?
– Появились.
– Ну, про глаз я не спрашиваю… Однако протез хороший. Не всякий заметит разницу.
– Вы-то заметили, – недовольно буркнул Знахарь.
– Я – это другое дело. Прожитые годы научили меня быть особо внимательным ко всему. Зато наша стюардесса…
– С кривыми бабками, – подхватил Знахарь.
– Совершенно верно. Готов спорить, что она заметила бы твой стеклянный глаз только через четыре месяца после свадьбы, и то – если бы ты его выронил по пьянке.