Пожимаю
плечами и снова погружаюсь в свои мысли.
–
Марин, – Маша снова толкает меня в плечо, – рассказывай дальше, мне ведь
интересно. Он все еще с той дамой? Которая была якобы беременная.
–
Нет, не с ней, – качаю головой. – И, кстати, она реально была беременная,
только не от него. Что странно и приводит меня в замешательство. По крайней
мере он сказал, что не женат, а потом спросил, с чего я взяла, что у него есть
ребенок.
–
Ну? А ты что? Не томи, рассказывай дальше.
–
Да нечего дальше рассказывать, на этом вопросе я взяла детей и побежала на
автобус.
–
Сбежала, ты хочешь сказать, – говорит снисходительно подруга.
–
Может, и сбежала. Имею право! Он сказал, что я виноватая, задолжала ему
разговор и так далее! Представляешь?! – законно возмущаюсь. – А сам в итоге
спросил только про оставленную мной записку.
–
Что за записка? – хмурится Маша.
–
Да ерунда на самом деле. Я оставила ее в эмоциональном порыве для Владислава,
но это даже хорошо, что нашел ее Марк. Наверное, хорошо. Сказала ему, что я там
Жанну имела ввиду, а он сказал, что не женат. Как он может быть не женат? –
поднимаю глаза на Машу. – И без ребенка?
–
Видимо, так же, как и ты только с двумя вашими детьми.
–
Думаешь, его отец специально мне солгал? Показал те фотографии с УЗИ и так
далее? – хмурюсь.
–
Если честно, я изначально не верила в то, что Марк крутил шашни на стороне.
Киваю,
продолжая дальше думать.
–
Но тогда получается, что и ему он мог что–то плохое рассказать про меня?
–
Получается, – Маша кивает. – И, значит, вам двоим нужно поговорить. Все же отец
должен знать о детях, а они о нем.
–
Ага, – киваю, – ведь это не их дедушка хотел их убить в зародыше, а возможно, и
меня тоже. Знаешь, если смотреть все под этим углом, то чувство вины перед Марком
сразу куда–то пропадает. И он сам не слишком–то желал разобраться, поверил чему–то,
удалился, а потом внезапно через неделю или сколько там времени прошло вместе с
больницей, зачем–то пришел. А я хотела выяснить все сразу, даже когда думала,
что от него беременна другая, – договариваю и физически чувствую на языке горечь
от сказанного.
Все
же обида так и не прошла, так и не выплеснула я ее. А все опять–таки Марк, не
дал разобраться, когда еще было легко, а теперь все слишком сложно.
–
Да, милая, – Маша, кладет руку мне на плечо, – ты совершенно права. Но все же,
может, не стоит менять место жительства? Ты только одно сменила, а теперь снова
новое. Владислава ведь ты не видела?