От
заявления Ржавого я не сразу нашлась с ответом.
Стояла
перед парнем как оплёванная.
Я
думала мы с ним родные. Что мы самые близкие люди.
Он
ведь всегда за меня горой стоял, а сейчас решил продать?!
Когда
я осмыслила и осознала его слова, то набросилась на него с кулаками и
прошипела:
—
Сраный гавнюк! Как ты можешь? Меня? Продать? Ты рехнулся?
В
ответ получила пощёчину и злые слова:
—
А ты думаешь, для чего я тебя берёг? Для себя? Да нах…й ты мне сдалась,
безродная? Я поднимусь и королеву себе найду. А ты – моя инвестиция в светлое
будущее, усекла?
Жёсткие
пальцы впились в мой подбородок и зелёные глаза, которые я всегда считала
самыми красивыми в мире, глядели на меня с яростью и злостью. А ещё в них
читалась брезгливость. И насмешка.
—
Я берёг твою целку, чтобы выгодно продать. Мы больше не приютские. Мы – вольные
птицы, Янка. Ты уже совершеннолетняя и можешь заниматься, чем угодно. Вот и
будешь дорогой шлюшкой.
Он
склонился к самому моему лицу и проговорил по слогам:
—
Запоминай: ты – ШЛЮХА.
Дёрнула
головой, и он резко отпустил меня.
Через
злые слёзы я смотрела на рыжеволосого парня и понимала: моя душа и мечты
нараспашку были, наивная я, хоть и приютская, не разглядела лицемерия, не
почувствовала лжи, всё на веру приняла.
Влюбилась
я в Ромку Ржавого, приняв низкое за высокое. И вот он удар под дых – прилетел
неожиданно. И больно стало, что дышать трудно.
И мои розовые очки разбились.
Стёклами внутрь. Разбились и все мечты, все иллюзии. Вдребезги.
Оказывается, прозрение – это
больно, очень-очень больно, что кричать хочется. Словно я не жила вовсе, словно
барахталась в болоте лжи и только сейчас смотрю на мир ясно, вижу реальность. И
она до ох..ения омерзительна!
Ржавый
мне уже не казался привлекательным.
Я
считала его высоким? Нет, он просто длинный.
Называла
его стройным? Нет, это рыжее чмо тощее, как глиста!
Ещё
у него слишком крупная голова, узкие плечи, длинные руки и тонкий член.
Да-да,
Ромка Ржавый сильно переживает по поводу своего отростка: длинный, точно шланг,
но тонкий, как карандаш.
И
я знаю его секрет – он всегда за трах и молчание платит своим девкам. Конечно,
им ведь приходится изображать удовольствие, а потом молчать, насколько он плох
в постели.
—
Ублюдок, — не своим голосом прошипела я. — Ты предал меня. Предал наше прошлое,
предал моё доброе отношение к тебе.