Зашли мы на просторное подворье - везде царил порядок. Большая
изба, но с маленькими, затянутыми пузырями окошками – ого-го, это ж
в какое время я попал от рождества Христова?! Мотай на ус свой
чапайский, Василий, свет Сергеевич! Эх, да и усы еще не растут, как
же я позабыл – не могу так быстро привыкнуть к своему новому телу и
образу.
К избе примыкала конюшня, я слышал, как мычала корова и
хрюкала свинья, значит, молочка скоро попью всласть – вот удивлю
родных своим аппетитом и любовью к молочным продуктам. Интересно, а
кисломолочная продукция у мамы, то есть у НАС в погребе имеется?
То, что спрашивать о месте расположения холодильника не следует –
это я уже понял, как и прочем подобном. Но сметанка-то, сметанка,
очень надеюсь, есть? А маслице, чтоб на толстую, хрустящую краюху
ароматного свежего хлебца, да с сольцей! А может даже с вареньем
или о, если бы так! – с медком прозрачным…
Что-то не на шутку я раздраконил свой аппетит подобными мыслями
– не расслабляйся, Василий, умерь свой пыл, воображение и аппетит,
еще чавкать начнешь воображаемый бутерброд, окстись, ты же
интеллигентный человек, профессор, доктор наук и просто доктор, ты
же в конце-то концов кактусы коллекционируешь – они тебя приучили к
экономному питанию, расходованию питательных ресурсов и стойкости,
и терпеливости, разве так распускаться можно. Но голод – не тетка,
понятно, своего требует. Это тоже, замечу вам, весомый
аргумент!
Моя экскурсия продолжалась. Я с жадностью и пытливостью
известнейшего ученого и путешественника Николая Николаевича
Миклухо-Маклая впитывал новую информацию, поглощал ее как… Стоп,
Василий, опять ты за еду, погоди немного, имей совесть. Что там у
НАС дальше? А дальше находился крепкий сарай, что в нем не
рассмотрел - двери надежно закрыты. Но какого-либо замка я не
заметил – о чем это говорит, пока не ясно. То ли не принято здесь
закрывать на замок, то ли они очень дорогие и их у мамы нет. А
может все принято и есть, но просто днем замочек отдыхает от своих
охранных трудов где-нибудь в каморке. Потом разберемся. Мне были
интересны все мельчайшие бытовые подробности. Я понял, что судьба
завела меня в какие-то дебри времен, которые я не очень
добросовестно изучал в школе на уроке истории, а больше рисовал
пушки-танки-самолеты и пистолеты-автоматы, а из людей, конечно,
гладиаторов и Василия Ивановича, моего любимого героя гражданской
войны – его рисовать было особенно просто: папаха, когда со
звездой, а когда и просто с косой красной полосой, лихие
кавалерийские усы и все, готов портрет Чапая!