– Ансамбль что-ли какой? – поинтересовался любознательный Кирилл.
– Ха-ха-ха, – закатились на разные тона старушки:
– Какой мы ансамбль!
– Вы еще не слышали, как пленники поют!
– И вообще, мы на вас обиделись! Не любите вы старушек!
– К нам не заходите.
– Вот бросим вас и удерем всем составом в колонию.
– А если так не возьмут, то даже преступлениев насовершаем, – пригрозила последняя. И все хором прокричали:
– Так что не забывайте нашу «Улыбку», а то хуже будет!
После этих слов старушки-веселушки с девичьим хихиканием засеменили дальше.
– Такие улыбки разве забудешь, – бубнил под нос Кирилл. – Вон как зубы у всех сверкают! Как на рекламе «Блендамета». И где только столько старушек набрало столько вставных челюстей?
Последней каплей был какой-то лохматый, высоченный дед, настигший его уже возле самого дома. Дед поймал его за воротник дубленки, притянул к себе и жарко зашептал в самое ухо:
– Уймись, трясовица, а не то прокляну, ты, колючка, остановись, а не то сошлю в преисподнюю, ты, свербеж, прекратись, а не то утоплю, ты, стрельба, прекратись, а не то засмолю, ты, огневица, охладись, а не то заморожу, ты, колотье притупись, а не то распилю тебя на кусочки, ты, дергание, воротись, а не то запружу тобою плотину, ты, морганье, окрутись, а не то в печи засушу, ты, слепота, скорчись, а не то утоплю тебя в дегте, ты, глухота, исчезни, а не то засмолю тебя в бочку, ты, немочь, отвяжись, а не то будешь воду толочь. Все недуги откачнитесь от раба
Божьего…
– Да вы что, очумели тут все? – оттолкнул от себя назойливого деда Кирилл, – нового человека, что ли давно не видели? Джунгли какие-то. Бросаются, гадости на ухо шепчут. Брысь! И чтобы духу вашего рядом со мной не было!
Высоченный лохматый дед обиженно выкатил губу, насупил брови и пробормотал:
– Я те покажу, как с Ванькой-Пензяком свориться. Иш, заважничал! Я те покажу!
После этого он забормотал что-то монотонно и глухо, не отводя взгляда от калитки, в которую зашел Кирилл.
* * *
– Чудные у вас тут все какие-то, – жаловался Кирилл, – смотрят, как на мартышку в зоопарке, здороваются все без разбору, гадости говорят. Собаки мерзкие без намордников бегают. Смотри, рукавицу уволокла.
– Ну, первое и второе – понятно, – веселился Костик, – забыл тебя предупредить, что в селе надо здороваться с каждым встречным, даже если ты чужак. Насчет мерзкой собаки тоже ясно. Звание самой мерзкой собаки Но-Пасарана носит некая Мальвина, болонка бывшей актрисы Савской. В таком случае найти твою потерю можно, но отдадут ли ее собака и хозяйка – большой вопрос. А кто тебе гадости говорил?