Долговязый дворянин производит вид не утешительный. Пусть с
точки зрения одарённости всё и обстоит иначе, только его источник,
словно потерявший управление конь, несущийся на полном скаку в
кромешной тьме затуманенного разума. Стало понятно, что на
некоторую существенную часть, он блаженный. Иногда издаёт звуки,
морщится или улыбается. В этом смысле, они словно бы похожи, только
противник уродлив внешне.
Однако, всё оказалось иначе. Уродливость, словно цветное пятно
на белье, либо же шило в мешке — показывает подлую сущность парня.
Блаженный склонен к огненному мастерству, но пока он пытался слабым
разумом придать мане форму, уродливый атаковал воздухом. Повалив
долговязого дворянина, он стал не сильно стегать его, вызывая
вскрики боли и рыдания. Блаженный уже свернулся, поджав колени
зовёт маму, а уродливый, кровожадно осклабив зубы, продолжает бить.
Со всех сторон поднялся гул возмущения, но сволочь до последнего
стегал долговязого. Я чуть не сорвался. Горло душит такая
ненависть, что едва удаётся дышать.
Бой остановили. Рыдающего от боли дворянина унесли в лекарню.
Лица людей выражают растерянность и омерзение. И тогда я подошёл к
магмейстеру Самуилу Архиповичу.
— Господин! Позвольте мне выйти с ним на бой, — пролязгал я. —
Дайте показать силу. А Марина пусть с этим, который крепкий,
бьётся.
— Изволю, — хмуро кивнул капитан. — Готовься.
Я кивнул. Ощущая, что уже. Готов не просто победить, не
завоевать рекомендацию магмейстера, — на это сейчас было даже
как-то всё равно, — а вот наказать бессердечную мразь хочется.
Причём так, что скрипят зубы и белеют костяшки. Будь проклято
правило дистанции, уж я бы выбил зубы уроду!
Устроители решили всё быстро, а дворяне взволнованно загудели. Я
встал напротив ненавистного противника и буравил его мерзкие тёмные
глазёнки взглядом. Тварь паршивая! Сейчас ты узнаешь, что зря
свершил такое на глазах у наследника рода Крузенштернов.
Слова только начали вылетать из глотки капитана, как я, крепко
сосредоточившись, вызвал воздушного элементаля. Вложился без
остатка, всю ненависть влил. От резкой слабости упал на колено,
поэтому не сразу понял, почему ахнули трибуны.
Воздушный дух оказался не таким, как на арене дома. Выше,
плотнее и даже цветом темнее, таким, как бывают тучи в подбрюшье. И
внутри него сверкают багровые молнии. Я даже несколько опешил,
вдруг ощутив, что элементаль получился очень могучим и крайне злым.
Всё его естество желало убить противника и уж тут меня взял мороз,
ибо контроля над духом нет. Это самостоятельный убийца.