— А в попытке развязать войну, пытаясь опорочить гостью? —
теперь улыбнулась Филиппа. — Изабелле нужно будет очень сильно
постараться, чтобы замять дело, и всем рассказать, что это была
случайность, например, я получила порез на лице шпорой сапога,
когда подошла к окну, а там как раз лез Карл, дабы пожелать
спокойно ночи даме, чьи покои расположены над моими. А еще он начал
падать и случайно, чтобы удержаться, ухватился за мой корсаж, а я
просто все неправильно поняла, да еще и вазой его приласкала.
— Знаешь, государыня моя, я думал, что везу очень милую и умную
девочку, которую Петр Алексеевич может в итоге подавить, — Румянцев
встал, на этот раз глядя на нее серьезно. — Я рад, что привез
государю императрицу, — он поклонился и направился к выходу. —
Завтра нам предстоит очень тяжелый день. К тому же теперь все
время, пока мы находимся здесь, с тобой будет рядом находится
кто-нибудь из верных тебе людей и пара служанок.
— Я потерплю до Москвы, — она слабо улыбнулась и снова взяла
щетку. — Ну а там государь, Петр Алексеевич сумеет меня
защитить.
***
— Фридрих вошел в Гельсингфорс, — Митька положил передо мною
сверток донесения, которое привез гонец.
— Потери? — я выпрямился от маленькой печки, в которой жег
уголь, чтобы сравнить имеющиеся образцы, и стянул рукавицы и
фартук.
— Не столь велики, как могли быть, — Митька задумчиво смотрел на
ровное пламя, бьющееся в печке. — Ласси сказывал, что и он не сумел
бы лучше все организовать.
— Отлично, — вытерев пот с лица платком, специально положенным
на отельном столе в мастерской, я только после этого развернул
послание. — Ну все же потери есть, хотя да, и не настолько
чудовищные, чтобы начать паниковать. И кроме этого Фридрих не
ожидает большего сопротивления, потому что силы Швеции практически
себя исчерпали и им теперь не до Финского княжества, при доме бы
остаться. Как идет подготовка к вывозу женщин и детей из
Астрахани?
— Полным ходом, — Митька оторвал взгляд от печки и посмотрел на
меня. — Только мне, так же, как и Татищеву не совсем понятно место
их вывоза...
— Это-то как раз просто, — я сел на табурет, стоящий возле
стола. — Не слишком далеко, чтобы все еще чувствовалась угроза их
безопасности, но и не совсем рядом, чтобы не волноваться за них во
время битвы. Оптимальное расстояние, чтобы солдаты не
расслаблялись, но и не дергались словно их за бока щиплют.
Трубецкой прислал пробы породы с реки Лугань?